Он нашел еще два пробитых участка в правом переднем баллоне. Что еще хуже, тут и там были разбросаны отдельные темные точки, каждая из которых могла быть следом от осколка или капли горящего топлива. Каждая из них могла в любой момент превратиться в новую дыру.
— Как там дела? — поинтересовалась Лилани.
Пленник явно тоже хотел услышать ответ. Его рот был завязан, но уши прекрасно слышали.
— По левому борту, кажется, все в порядке, — ответил он. — Но это нам не поможет, если правый борт затонет.
На носу располагались два маленьких шкафчика. Остин вскрыл оба, но нашел лишь один спасательный жилет, пару сигнальных ракет, небольшой якорь и веревку.
— Резиновая лодка без насоса и без комплекта для ремонта, — пробормотал он. — Я бы в суд на них подал.
— Может, нам лучше повернуть назад, — заметила Лилани. — Вернемся на плавучий остров и сдадимся.
— Ты снова хочешь попасть в плен?
— Нет, — возразила она. — Но утонуть я тоже не хочу.
— Мы не утонем, даже если эти оба баллона сдуются.
— Будем цепляться с другой стороны, как выжившие после кораблекрушения…
— Это лучше, чем сидеть и ждать, пока Джинн тебя пристрелит, — отрезал Курт. — Кроме того, есть один спор, который мне нужно выиграть. В конце концов, все, что нам нужно сделать, — это продержаться до тех пор, пока мы не найдем какую-то помощь.
— А если помощи не будет?
— Будет, — заверил ее Курт.
Он полез в шкафчик и, достав сигнальные ракеты, засунул их себе в нагрудный карман вместе с биноклем. Потом он вытащил спасательный жилет и протянул его Лилани.
— Надень, — приказал он. — И не волнуйся. Это всего лишь предосторожность.
Затем он вытащил якорь — пятнадцатифунтовую кошку, прицепленную к тросу большим карабином. Он снял якорь с троса и прицепил его на веревку, которой были связаны ноги пленника. Тот мог лишь в ужасе наблюдать за Куртом.
— Всего лишь предосторожность, — повторил Остин.
Судя по лицу пленного, он в это не поверил. Курт вытащил кляп у него изо рта.
— Я знаю, что ты понимаешь, о чем мы тут говорим, — продолжал он. — Ты же говоришь по-английски?
Пленник кивнул.
— Говорю… немного.
— Слышал легенду про мальчика и плотину?[42]
Пленник уставился на Курта непонимающим взглядом.
— Лодка тонет, — объяснил Остин. — Баллоны теряют воздух. Либо ты нам помогаешь, либо я бросаю тебя за борт, чтобы облегчить нагрузку.
— Я помогу, — заверил пленник. — Сделаю все, что в моих силах.
— Якорь останется у тебя на ногах, чтобы ты не делал глупостей, — пояснил Курт, а затем указал на нос лодки. — Мне нужно, чтобы ты перебрался туда и закрыл ладонями те две дыры, чтобы воздух не выходил из баллонов.
Пленник кивнул.
— Я смогу. Точно смогу. Очень-очень.
— Хорошо, — сказал Курт. — Потому что если ты этого не сделаешь, то окажешься на дне моря намного раньше нас.
Он немного ослабил веревку, стягивающую запястья пленника, а потом снял ее, освободив ему руки.
— Как тебя зовут?
— Меня зовут Измаил.
— Отлично, — продолжал Курт. — Как будто без этого было мало забот. Будем надеяться, что хоть с белым китом мы не столкнемся.[43]
Измаил со связанными ногами переполз на нос и положил руки на места протечки.
— Жми и удерживай, — приказал американец.
Пленный сжал отверстия пальцами и с улыбкой обернулся:
— Хорошо, хорошо!
— А как насчет других дыр? — поинтересовалась Лилани.
— Я возьму на себя первую смену, — объявил Курт, расставив пальцы, словно пианист, чтобы закрыть как можно больше крошечных дырочек. — Ну, а тебе пока придется держать курс строго на запад.
За три часа Курт и Лилани трижды менялись местами. Однако, несмотря на все усилия, задние камеры продолжали сдуваться. Лодка начала оседать по правому борту и с кормы. Время от времени морская вода перехлестывала через край, окатывая держащих баллоны и прибавляя лодке веса.
К счастью, Индийский океан — самый тихий на планете. Курт обнаружил, что при более низкой скорости воздух выходит медленнее, и теперь они плыли более чем неспешно.
Приближался полдень, а они так и не увидели ничего, что могло бы им помочь, даже следа дыма на горизонте. Когда солнце поднялось к зениту, мотор принялся чихать. У Курта не было выбора, и он выключил его.
