Воспользовавшись темнотой, Джику схватил Джику за руку и выскользнул с нею за дверь.
В зарослях осоки застряла луна. Джику бросил куртку на землю и молча пригласил Анику сесть. Девушка взглянула на него насмешливо:
— Объяснение в любви я предпочитаю выслушать стоя, а поклонников предпочитаю видеть стоящими на коленях.
— Анико, ты находишься под тлетворным влиянием рыцарских романов, — проворчал парень, но на колени опустился.
— Я слушаю, — глядя куда-то в озеро, сказала она.
Джику воздел к ней руки:
— Я люблю вас, Анна!
— Поешь с чужого голоса, Джику. Попробуй ту же мысль выразить своими словами.
Парень помолчал, затем поднял голову.
— Я люблю тебя. На всех языках и во все времена мужчина говорил женщине эти затасканные слова в надежде, что она ответит ему тем же.
— Теми же затасканными словами? — Аника присела возле него. — Не верю я тебе, Джику, ну вот ни настолечко не верю!
— Даже после того, что… между нами было? — прошептал он.
— А что между нами было? — в ее тоне послышалось притворное удивление.
— Анико, не валяй дурака. Давай завтра в загс, а?
Он рывком притянул ее к себе, поцеловал. Она попыталась вырваться, затем притихла.
— Теперь веришь? — шепнул он, гладя ее волосы, плечи.
— Теперь тем более не верю.
— Но почему?
— Как все мужчины во все времена, ты подменяешь силу чувства физической силой. А это не одно и то же, Джику.
— Издеваешься?
Тут Джику заметил, что неподалеку кто-то стоит.
— Давай, давай отсюда, — сказал Джику, — это тебе не телевизор.
Из-за кустов вышел Алексей, одноклассник Аники. Девушка вскочила на ноги, оправила юбку:
— Шпионишь?
— Нет, — сдавленным голосом ответил тот, — просто смотрю.
— Тем более неприлично.
— А что ты делаешь — прилично?
К нему подошел Джику:
— Спокойной ночи, малыши.
Алексей размахнулся, но ударить не успел: Джику опередил его и коротким прямым ударом отправил в кусты. Подбежавшая Аника отвесила Джику звонкую оплеуху и склонилась над упавшим.
— Тебе больно, Алеша?
— Уйди, — прошептал тот и, шатаясь, ушел в темноту.
Джику чиркнул зажигалкой, закурил.
— Будем считать, что о челюсть твой однокашник получил за оскорбление, а твою пощечину я справедливо схлопотал за то, что ударил раньше, чем было нанесено оскорбление…
Аника снова хлестнула его по щеке и убежала за Алексеем. Поглаживая щеку, Джику задумчиво произнес:
— А вот как оприходовать эту пощечину?
Он поднял куртку, встряхнул ее и, перекинув через плечо, неторопливо зашагал к поселку.
В доме Гангуров гремели колонки электрофона, издавая немыслимые — для старшего поколения — звуки. Это был ультрасовременный танец, который исполняли брат и сестра, Тома-младший и Аника.
Первым сдался Тома, отошел к окну. Женщины стали убирать со стола, мужчины вышли на веранду. Аника же продолжала танцевать, она не нуждалась в зрителях, танцевала просто так, для себя.
На веранде продолжался давнишний спор.
— А я бы, наоборот, — увлеченно говорил Юрий, — отделил виноделие от государства. Как церковь. Может, и поубавилось бы поклонников Бахуса.
— Увеличилось бы во сто крат, — возразил Тома-младший.
— Кроме алкоголиков, есть и здоровые люди, — сказал Петр, — и к счастью, их большинство.
Юрий не унимался:
— Это не ваша заслуга! Я лично убежден, что здоровых людей больше не благодаря вину, а вопреки ему, вот так. Чем вы, в сущности, занимаетесь? Вы же людей спаиваете!
— Мы людей не спаиваем, — вмешался Константин Григорьевич. — Алкоголик есть первейший враг винодела, потому как он дискредитирует нашу продукцию. Наши вина предназначены для здоровых людей.
— Не только для здоровых, — вставил Тома-младший. — Наше фирменное предупреждает и лечит некоторые болезни крови…
— Еще Авиценна говорил, — ввернул Петр, — что хорошее вино относится к разряду лекарств, а не пищи.
— Лекарство надо выдавать в аптеках, по рецепту, — не сдавался Юрий. — И потом, сколько вы производите этого лекарства? С гулькин нос! А остальное, которое цистернами, — тоже лекарство?
— Лекарство от тоски, — сказал подошедший Виталий. — Ну что, мужики, на посошок и разбежались?
Из-за его спины появился графин со стаканом.
— Боишься, что без посошка домой не доберешься? — угрюмо спросил Константин Григорьевич.
