– Мы ее разыскиваем, Артем Павлович. Люди работают.
«Люди работают, дело стоит», – подумал Поришайло.
– Атасов и компания у тебя?
– У меня, – сказал Украинский, предчувствуя какой-то очередной финт ушами, по части которых шеф был непревзойденный мастак.
– Вот и ладно, гм. Пускай пока посидят. Только, вот что, Сергей. Не вздумай, гм, оформлять на них свои бумаги. Пока я не сказал.
– Не понял, – помрачнел Украинский. – Что вы имеете в виду, поясните?
– Я имею в виду то, гм, что они мне могут понадобиться. Для дела. И, если ты собрался кого-то из них засадить…
– Да на них клейма негде ставить, – посуровел Сергей Михайлович. – Там…
– Да мне, гм, до лампочки! – вспылил Поришайло. Пусть сидят до особого распоряжения. Ты меня хорошо слышишь?!
Сергей Михайлович закусил губу.
– Не слышу?! – вышел из себя Поришайло.
– Эти люди преступники. У них руки, понимаете, по плечи в крови. Выпускать таких, преступление, – повысил голос Украинский.
– А мне именно такие отморозки и требуются, – сказал Артем Павлович. – У меня для них работа будет. Тебе, Сергей, какая разница, что-то я в толк не возьму? Пускай жрут друг друга, как пауки в банке.
– Протасов… – начал полковник Украинский.
– Разговор закончен, Сергей. Раз у тебя такие сложности, я пришлю за ними своего человека. Передашь с рук на руки.
Это было уже слишком. Это не лезло ни в одни ворота.
– Протасова я отпустить не могу.
– Я тебе, б-дь, не говорю отпустить. Я говорю, передать! Ясно я выражаюсь?
– Вполне, – процедил полковник Украинский.
– Значит, проехали, – сказал Поришайло. – Ты понял, или нет?
– Понял, Артем Павлович.
– Теперь, вот что, Сергей, – сказал Поришайло, переходя к следующему вопросу. – Мне звонил Сурков.
Сурков был управляющим «Неограниченного кредита», того самого банка, где Олег Правилов сидел в кресле свадебного генерала. Кроме того, он был правой рукой Артема Павловича в самых щекотливых делах и бывшим сексотом[53] союзного КГБ. По информации, которой располагал Украинский.
«Та еще гнида, – подумал полковник мимоходом. – Как его только Правилов терпит?
– Я слушаю, Артем Павлович?
– У нас неприятности с банком.
Не успел самолет с Артемом Павловичем на борту коснуться асфальта взлетно-посадочной полосы в Швейцарии, как на «Неограниченный кредит» обрушились неприятности. Все началось с того, что в субботу, около одиннадцати утра, в офис траста «Наше будущее» заявилась целая бригада оперативников управления по борьбе с коррупцией СБУ, в сопровождении вооруженного до зубов спецназа. Поскольку траст работал под криминальным зонтиком, открытым самим Артемом Павловичем, проверка застала его сотрудников врасплох, как гром среди ясного неба. Следственная бригада выявила грубейшие нарушения и вопиющие злоупотребления, которые в «Нашем будущем» творились буквально на каждом шагу. Стоило только закинуть невод, и улов превзошел ожидания. Средства вкладчиков разбазаривались без оглядки и беззастенчиво, никакая отчетность не велась, а указываемые в фискальных документах показатели и близко не соответствовали реальным оборотам. И так далее по списку, длинному, как Великая Китайская стена, одно из чудес света. В трасте, к слову, тоже творились Чудеса, но, не из тех, которыми станут гордиться потомки. Зато, чтобы закрыть на них глаза, их следовало заклеить пластырем. Или выколоть. Нечего было даже надеяться откупиться при помощи «подарков». Такая глупость расхлебывавшему кашу Суркову и в ум не пришла. Когда удары наносятся по таким фигурам, как Артем Поришайло, речь идет исключительно о заказе, никакие законы тут совершенно ни при чем, следовательно, и взятки платить не за что. К обеду офис треста был опечатан, документы изъяты, а руководители задержаны. К делу подключилась налоговая милиция, а вскоре нагрянула и прокуратура. Пока Сурков держал удар, ломая голову, какие ответные действия предпринять, проверка с треста перекинулась на банк с легкостью лесного пожара, пожирающего участок сухостоя. Отчаявшись справиться собственными силами, Сурков, в легкой панике позвонил в Швейцарию Поришайло:
– Заказуха это, Артем Павлович. Я по глазам их блудливым вижу, взяли бы, да, видать, не могут.
