— Какая наглость! — возмутилась Морозова. — Они и парторганизацию готовы подмять под себя!
— Насколько я понимаю, Вера Александровна, двери издательства для меня закрыты. Даже на полагающийся по договору массовый тираж “Против ветра” рассчитывать нечего. Но как быть с переизданием “Пылающего острова”? Договор заключен, и деньги по нему мне выплачены.
— Руководство, чтобы выйти из положения, собирает специальное заседание редакционного Совета с оправдательным для себя разгромом вашего романа. Он послан на весьма авторитетное рецензирование, в том числе в Академию Наук.
— Боюсь, что там мне не простили крамольной гипотезы о тунгусском метеорите, которая включена в пролог романа.
— Все равно издательство взыскать с вас деньги не сможет.
— Я сам верну их, если книга не будет издана.
— Вы войдете в анналы истории и будете занесены нашим главным бухгалтером Воробьевым в “Красную бухгалтерскую книгу редких авторов”, как исчезнувших мамонтов.
На этом Званцев распрощался с Морозовой и “Молодой Гвардией”, с твердым намерением издать “Пылающий остров” в другом издательстве и вернуть полученный в “Молодой гвардии” аванс.
И направился он в издательство “Советская Россия”, где принял участие в сборнике “Идущие в завтра”. По дороге ему припомнилась ломавшаяся на каждом шагу тачка, на которой он, студентом, вез свой багажишко с вокзала Томск I. Со сжатыми зубами чинил он спадающее колесо, и ехал дальше, сочиняя в свои тогдашние шестнадцать лет девиз на все годы:
“С жизнью в бой вступай смелее.
Не отступай ты никогда,
Будь отчаянья сильнее,
И победишь ты, верь, всегда!”
Директор издательства Петров невысокий, плотный с живыми мальчишескими глазами на моложавом лице, встал из-за стола Званцеву навстречу со словами:
— Рад приветствовать у себя автора “Пылающего острова”!
— Я пришел предложить вам переиздать этот роман.
Директор попросил писателя сесть, и только после него сел сам, положив сцепленные кисти рук на стол:
— Переиздать ваш роман мы, конечно, можем, но при одном условии.
— При каком? — стараясь быть спокойным, спросил Званцев.
— Что ваш новый роман вы передадите для издания “Советской России”.
Званцев почувствовал, что кровь приливает к лицу. На такую двойную удачу он даже не смел рассчитывать. Видно, уму-разуму научила его в юности ломающаяся тачка! И шахматы воспитали способность, не падать духом в любом положении.
— Я охотно передам вам творческую заявку на новый роман. Если позволите, при вас изменю адрес: зачеркну “Молодая Гвардия” и напишу “Советская Россия”.
Петров с улыбкой протянул через стол вечную ручку Паркера c золотым пером, произнеся:
— Нормальная социалистическая конкуренция.
Званцев сделал на рукописи исправления и передал ее Петрову. Тот не просто принял ее, а, надев очки, углубился в чтение.
Званцев тщетно вглядывался в его непроницаемое лицо, стараясь уловить впечатление от прочитанного.
Закрыв последнюю страницу, директор снял очки, сразу помолодев. И весело глядя на фантаста, даже с каким-то задором сказал:
— Буду первым вашим читателем. Хочу побывать на всех трех непохожих планетах, и на Земле нашей через полвека. Вы уж наш древний переулок вблизи Красной площади сохраните как-нибудь. Авось через пятьдесят лет кто захочет переиздать ваш роман “Сильнее времени”. Какой срок в договоре запишем? Гончаров свой “Обрыв” двадцать пять лет писал. А как вы?
— Жюль Верн по договору с издателем каждый год по два романа выдавал. А я готов дать вам рукопись через два года после выхода в свет у вас “Пылающего острова”.
— Так не пойдет. Мы лучше обусловим во втором договоре срок выпуска переиздания. Bслед за социалистической конкуренцией проведем социалистическое соревнование между писателем и издателем. Идет? — и он озорно сверкнул глазами.
Вернувшись домой, Званцев нашел вежливое приглашение на обсуждение романа “Пылающий остров” на редакционном Совете “Молодой гвардии”.
Совет состоялся в конференц-зале нового здания издательства, куда выходили двери приемной директора и главного редактора. В зале стояли ряды стульев перед длинным столом дирекции, где, кроме незнакомых Званцеву руководителей издательства сидела и Вера Александровна, издали улыбнувшись Званцеву. Он занял место с краю во втором ряду по соседству с молодым человеком, оказывается, из ЦК Комсомола.
