– Она тут, а я должен уехать.
«Интересно, – подумала Феня, – что здесь происходит?»
Ответом на ее вопрос стало появление на пороге ресторана высокого немолодого мужчины с рыжеватыми волосами и седыми висками. В его пальцах дымилась сигарета. Кто-то другой, кто не знал этого человека так, как успела узнать его Феня, не догадался бы, что он вдребезги пьян.
Его туманный высокомерный взгляд, напоминавший консультанту портреты вельмож эпохи Возрождения, остановился на официанте, и тот, повинуясь невысказанному распоряжению, бросился к новому посетителю со всех ног.
Феня осторожно отклонилась назад, так чтобы ее не было заметно за колонной.
Сухарев спросил что-то у запыхавшегося от усердия официанта и, едва заметно пошатываясь, последовал в направлении того самого отдельного кабинета, в котором скрылась Арнаутова.
Бывшие любовники решили встретиться.
Заерзав на месте, Феня стала прикидывать способы подобраться к месту их встречи. Она припомнила, что если направиться в сторону туалета, но ошибиться с поворотом, то можно оказаться в соседнем с нужным кабинете. Но стоило ей с мечтательным видом подняться из-за стола, как в ресторан вошел кое-кто еще. Феня узнала в нем Митю Сухарева. Парень подошел к официанту, а тот проводил его именно туда, куда планировала направиться консультант по брачным вопросам.
Чертыхнувшись, Феня снова села на свое место, а тут уже поднесли и упакованную в пластиковые контейнеры еду. Пришлось расплатиться и покинуть ресторан.
На улице Феня остановила такси.
– Давайте-ка посидим тут немного, – попросила она водителя, загрузившись в салон вместе со своими пакетами. – Вот вам задаток, заглушите пока мотор.
Ничего интересного высмотреть Фене не удалось. Минут через пятнадцать из ресторана выскочил Сухарев. Выглядел он крайне раздосадованным, от пьяной туманности взгляда не осталось и следа. Прыгнув в такси, «Медичи» отправился восвояси.
Следом вышла Жанна. Она выглядела довольной и укатила на собственной машине.
Последним «Центральный» покинул Митя. Парень уехал на синей подержанной «тойоте», но предварительно минут пять сидел в машине, опустив голову.
Еще не было и шести вечера, как в дверь Фениной квартиры позвонила Наталья Вязникова с тортом в руках. Она пришла, веселая и нарядная, помочь хозяйке подготовиться к приему гостей. Это было очень кстати, потому что Феня сидела на кухне в растерянности: оказалось, что не хватает бокалов и не куплены хлеб и соки. А еще почему-то в ее доме не нашлось салфеток и множества других мелочей.
Обладавшая талантом организатора Наталья сориентировалась быстро. Она написала перечень недостающей посуды, продуктов и предметов и уехала с этим списком в ближайший супермаркет.
– Я вернусь, и мне надо будет с тобой кое о чем переговорить, – сказала она. Только разговора не вышло, о чем позже Феня очень пожалела…
Тем временем пришла Славовна с Натальиной дочерью, пятнадцатилетней Варей. Варенька была Фениной любимицей, ибо больше всего Феня ценила в детях жизнерадостность. Вязниковы в четыре руки занялись едой, болтая, как сороки. Вскоре закуски из контейнеров переместились на тарелки и украсились зеленью, а горячее было упрятано в теплую духовку, чтобы не остыло к подаче.
Раздался звонок, и появился Вася в отлично сидящем на его значительной фигуре костюме. Он принес букет белых тюльпанов, а еще через полчаса явился папа. Тут уж стало и вовсе весело, потому что папа взялся спаивать всех собравшихся, Славовна – закармливать, а Варя – фотографировать.
– Мне надо с тобой поговорить, – сказал Фене папа, улучив минутку, но в дверь снова позвонили. И этот момент Феня вспомнит потом как упущенный…
Оказалось, что вернулась с покупками Наталья. Вместе с ней в квартиру поднялись новые гости – Эльдар и Полина Бурова. Актер водрузил на стол бутылку шампанского.
По поводу этой пары Феня с Натальей – главные специалисты по брачным делам – поспорили. Наташка радовалась, что Эльдар стал встречаться с Полиной, она была уверена, что любовь лечит все, даже страх заболеть рассеянным склерозом. Феня, наоборот, в эти отношения не очень верила. Несмотря на слова Эльдара, его чувства казались ей мимолетными. Придет время принимать решение – и он разобьет поэтессе сердце, думала она.
