Меня признали совершеннолетним, и теперь я официально не имел никакого отношения к роду Фонвизиных. Но при этом одолела мимолётная грусть. Хотя, по сути, я ничего не потерял, качество жизни не изменилось. Просто стал другим. Если раньше, до первого перемещения, в центре всего стоял статус, количество коинов на счету иположение в обществе, сейчас всё стало иначе, теперь мне намного важнее было решать проблемы людей, которые оказались рядом.
Число прорывов уменьшилось, город стал спокойнее, но я порой смотрел на горизонт, вспоминая скалу посреди моря и то затишье. Шувалов разделял мои опасения.
— Сферы миров соприкасаются. Они понемногу выживают человечество с Земли, запуская выводки тварей. В этот раз всё начнётся раньше, гораздо раньше.
— Я был внутри, прошёл испытание, — рассказал я. — Земля в княжестве уже меняется, она умирает, прямо как здесь. Когда будет план по уничтожению сфер, или чего бы там ни было?
— Ты пока не готов. Намного важнее сейчас подготовить будущую опору, внедрить те знания, что мы тут культивируем. Когда рухнут Врата, придут те, кто это всё устроил. Ты уверен, что готов с ними встретиться?
— Рано или поздно нам придётся это сделать, — произнёс я.
— Но мы должны быть во всеоружии. — Шувалов поправил очки.
— Почему прорывы чаще всего происходят вне поселений? — задал я интересующий меня вопрос.
— Система координации так работает, судя по всему, они наводятся на скопление одарённых, ты же не думал, что использование сфер не вредит?
— Получается, нас убивает сама магия, — я был удивлён.
— Это одновременно и наше оружие, и наша погибель.
— Может, не следовало вообще начинать эту войну? — закинул я безумную идею. — Если это в итоге нас погубит.
— Оружие не плохое и не хорошее, зависит от рук, что его держат. Они вторглись на нашу планету, и, если бы мы не дали отпор, всё могло бы закончиться намного раньше. Но такой конец тебе не понравится. Мы просто выбили винтовку из рук и обратили против врага.
— То есть прорывы, что возникают прямо в городе, — всего лишь случайность?
— Да, не более того, — развёл руками Алексей. — Мы пока не нашли ответ.
А между тем меня закрутило в водовороте дел. Всё требовало внимания. Восстановление квартала, тренировки с Шуваловым. При этом, кроме виртуального развития, никто не отменял наши тренировки в реальности.
Отряд, который фактически стал моим, тоже требовал времени. Мы выбрали один из старых заводов, где отрабатывали взаимодействие. Я учился управлять другими людьми, координировать их действия, направлять силу.
С каждым разом получалось всё лучше и лучше. Голова уже не болела, я не выталкивал сознание участника, а мягко корректировал действия. Мы стали многоруким механизмом, который всё видел, слышал и ничего не пропускал.
Света прознала о моём выходе из рода.
Она пропала на несколько дней, отправившись домой. Не знаю, что там произошло, но уже скоро девушка вернулась и стала вести себя так, будто ничего не произошло.
Однако странности Светы — это её странности. Как помощник она была мне полезна, я питал к ней симпатию, стараясь показать другую сторону жизни. Меня не покидала надежда, что я смогу изменить её существование.
Вадим нашёл несколько семей, готовых работать на тех же условиях, что и немцы. Так наша дружная компания пополнилась ещё и японцами, чьим лидером был АкироТакахаси, здоровенный для японца парень с добрым лицом.
В квартале уже было больше полутора сотен человек. Кубышка, отобранная у бандитов, показала дно. Я всерьёз задумался о том, где брать деньги. Материалов ещё хватало, по моим прикидкам, их оставалось на ремонт четырёх многоквартирных домов.
Множество ресурсов мы получали простым обменом по цене куда меньшей, чем при продаже. А требовалось нам стекло, инструмент, банальные предметы быта, которые стоили приличных денег, особенно на сто пятьдесят человек.
Окна домов больше не напрягали, их остеклили, и теперь они сияли в лучах солнца.
Но при этом я осознавал, что прорыв в черте города может запросто разрушить весь наш труд, и каждый день смотрел на улучшающееся жильё с болью в сердце. И только придя к выводу, что людям это нужно, успокоился.
