– Если человек уповает на Бога и старается честно прожить жизнь, то Бог, конечно, всё простит ему за гробом. Но кто из живущих может знать, что грехи его прощены?
– Я знаю! – радостно отозвался Степан.
– Молчи и не хули Бога! – сердито отвечал Блашко.
– Я не хулю Бога, – ответил Степан. – Иисус
Христос говорит: «Придите ко Мне, все труждающиеся и обременённые, и Я успокою вас!« Если вы зовёте к себе гостя и хотите его угостить, вы ведь его к себе действительно ожидаете. Когда он придёт, вы его угощаете, и гость знает, что именно вы его накормили. Точно так было и со мной. Иисус Христос позвал меня, и я поверил Ему и пришёл к Нему, получив от Него милость и прощение грехов. Я был связан грехами, но Он снял с меня это бремя, и я теперь свободен. Итак, всякий человек может и должен знать, что Спаситель простил ему грехи. Если же он этого не знает, значит, он ещё не принял Его прощение.
– Самодовольный фарисей, праздный мечтатель!
– закричал на него Блашко.
Мальчишки, услыхав слова Блашко. передали их другим, и так появилось в Дубравке прозвище «мечтатель».
3. ВСТРЕЧА
Был солнечный зимний день. Природа напоминала невесту в белоснежном наряде, украшенном жемчугом и алмазами. Солнечные лучи ласкали красавицу природу. Снег блестел и искрился в солнечных лучах.
Земля как бы облачилась в ризу невинности и покоя. В этой сказочной тишине на заснеженном мосту показалась Марьюшка Блашко. Она была нарядно и чисто одета: было воскресенье, и она торопилась на гулянье. Идя через мост, она взглянула на домик Хратских, и вдруг ей стало грустно. Она идёт на гулянье, но своего старого товарища Степана там не увидит. Она знала, что никогда больше там с ним не встретится.
«Лучше бы ему умереть, чем так измениться. Кто бы мог подумать, что такой весёлый парень превратится всем на посмешище в «мечтателя». Ах, жаль и думать об этом!«
Марьюшка с нескрываемым страданием смотрела на дом Хратских. Что делает теперь Степан? Она слышала, что дома он больше не смеет молиться, все на каждом шагу ставят ему преграды. Слыхала она, что и в церковь он больше не ходит с тех пор, как молодые люди осмеяли его раз, когда он излагал им своё учение.
«Бедный Степан! Как могли подобные глупости запасть ему в голову? Недаром он всегда был столь задумчив. Пожалуй, – продолжала свои размышления Марьюшка, – если бы отец не запретил мне говорить с ним, он меня послушался бы. Я расспросила бы его, как он дошёл до таких заблуждений, отвела бы его от них. Дома все так недоброжелательно относятся к нему, он же упорствует и стоит на своём». Как ждала она его все эти годы, как радовалась его возвращению! И вот уже несколько недель он дома, а она ещё ни слова не слыхала от него.
Погружённая в раздумья, Марьюшка шла, опустив голову. Дорога вела через лес, нарядно убранный снегом, затем сворачивала к мельнице. Вблизи замёрзшего водопада стоял старый развалившийся дом.
Раньше здесь была бумажная фабрика, ещё и ныне виднелись некоторые полуразрушенные пристройки.
Летом стены зарастали хмелем и другими вьющимися растениями, теперь всё было занесено снегом и покрыто льдом, блестевшем на солнце, как хрусталь. Летом вокруг развалин струился ручеёк. Над ручьём нависла скала, на которой был виден крест – в память совершившегося здесь когда-то события: невинный праведник отдал жизнь за своего виновного брата. Марьюшка оглянулась по сторонам. Ей стало жутко в этом глухом месте. Рассказывали, что все женщины, колдовавшие в Дубравке (а их было немало), ходили колдовать именно сюда. Вдруг послышался скрип снега и чьи-то шаги. Марьюшка в страхе оглянулась и… увидела Степана. Сердце её сжалось, и она почувствовала странное смешение грусти и радости. Он шёл, освещённый солнцем, наслаждаясь красотой, которая ему открылась через просеку леса. «Что же я медлю? – думала девушка. – Теперь как раз удобное место и время заговорить с ним. Сам Бог послал мне его навстречу. Подойду к нему и приглашу его на гулянье!«
– Здравствуй, Степан! Что ты тут делаешь? – приветливо обратилась она к Степану.
Погружённый в раздумье, юноша вздрогнул.
