— Что, всё так плохо с местными?
— Сущие варвары, — поморщился офицер. — Сбивают всё, что пытается оказаться на поверхности.
— Но ведь наше оружие…
— На любую хитрую ж… всегда найдётся х… с резьбой, Индиго. Это их планета, они контролируют воздушное пространство.
— Есть ли какие-то конкретные прогнозы по срокам?
— Переговоры идут постоянно. Но пока ничего нельзя сказать наверняка. Пока мы ограничиваемся блокадой и сбиваем их атмосферные лоханки, которые пытаются вывести что-нибудь на орбиту. Для них это достаточно болезненные уколы, они лишают их возможности наблюдать за поверхностью из ближнего космоса.
— И это все достижения блокады?! — мне даже не пришлось изображать удивления, оно вышло более чем естественным.
— А чего вы хотели, Индиго? У них нет развитой космической инфраструктуры. Их экономика не зависит от поставок ни из дальнего, ни из ближнего космоса. Они полностью самодостаточны, что сильно связывает нам руки. Ну да ладно… Не смогут они долго артачиться — зачем им это? Выторгуют себе какие-то минимальные права, и всё этим закончится. Это моё мнение. Политики могут думать иначе.
— Зачем вообще эта игра? Вдарили бы по ним силами космофлота…
— Зачем? Тратить такие ресурсы… ради чего? У космофлота есть куда более важные дела, чем бестолково бить с орбиты по отсталой планете. Нет, там должны работать переговорщики и торгаши. Кроме людей и комфортной для жизни атмосферы на планете нет почти ничего интересного нам…
В этот момент по кораблю прокатился сигнал тревоги. Странный, непривычный, с какими-то зеленоватыми отблесками в световом сопровождении. Я поднял растерянный взгляд на офицера.
— Что происходит, капитан? Ваши подручные что-то сделали с моим кораблём?
— Мы только досматриваем… Сейчас разберусь, — и капитан принялся что-то ожесточённо обсуждать с лейтенантом по возникшей голограмме.
Я также демонстративно повесил перед собой голограмму, пытаясь локализовать источник угрозы. А угроза идентифицировалась как радиационное заражение с высокой степенью проникающей способности. Вскоре стало понятно, что досмотровые дроны всё же залезли в техническую зону рядом с реактором, где хранился так полюбившийся мне по столичной планете Литании изотоп. И совершенно «случайно», при досмотре, одна из ёмкостей оказалась повреждена. Пошла утечка. А помещение сообщалось с реакторной зоной. Вот содержимое ёмкости и стало неуклонно приближаться к реактору. Пока что в виде паров, но очень и очень концентрированных.
Мы с капитаном переглянулись.
— Это был технический изотоп. Я затарился им по случаю — друзья просили доставить партию. Зачем дроны туда полезли?
— Досмотр, капитан…
В этот момент сигнал тревоги с зелёного сменился на красный, а звуковое сопровождение взвыло не своим голосом. Я подскочил со своего кресла.
— Боже! Если изотоп соединится с активным веществом в реакторе… Это конец! — я изобразил на лице панику, граничащую с отчаянием.
— Мой груз! Что же вы наделали, капитан Мирсус?!
— Да что за изотоп такой, мать вашу! Я… — и тут до офицера дошло.
Он побледнел, потом посерел. Потом начал что-то орать голограмме своего подчинённого, однако я их уже не слушал. Подхватился и стремглав бросился к ближайшей спасательной капсуле. Офицер не знал, но до взрыва оставалось не более трёх минут реального времени. А здесь уже никто не станет накрывать корабль сферой подавления — её тут просто нет. Недостаток же времени не позволит провести полноценную принудительную отстыковку. Тем более, корабельные мозги в моём транспорте сейчас окончательно переклинило от специального вируса Дирса Карлоса, и сделать с ними что-либо был не в силах и куда больший специалист по компьютерным системам, чем капитан космофлота, пусть и третьей ступени. Ступени же не за технические навыки даются, а за верную службу и отличие в боевой и политической подготовке. Для технических задач существуют техники.
Прежде чем на корабле поняли всю глубину нависшей над ними задницы, я уже лежал в спасательной капсуле, выжидая подходящий момент. Флотские попытались что-то предпринять. Прежде всего, они озаботились собственной эвакуацией. Затем отправили ремонтные дройды отрезать заклинивший сегмент стыковочного узла моего транспорта. Из своих гнёзд полезли сразу две боевые платформы, но я видел, они фатально не успевают. И когда корабль уже готов был расцветиться объёмным взрывом, моя капсула устремилась прочь от обречённого космического скитальца и так неудачно подставившейся боевой станции внешников.
