Евгений Кириллович был редким для обычной поликлиники врачом: он привык серьезно думать на работе. Это доставляло ему массу неудобств и нареканий: очередь к нему всегда двигалась медленно, больные, и без того нервные, иногда приходили в неистовство. Но он ничего не мог с собой поделать: таким уж его создал Бог!
Прозябание в "полуклинике" почему – то не убило в нем любви к своей профессии и участия к людям. В свое время, еще в институте, он подавал немалые надежды и вполне бы мог, со временем, выбиться в профессора, но… "обстоятельства"… зависть… интриги… Однако в кругу специалистов его фамилия была небезызвестна: помещал толковые статьи в специальных журналах, участвовал в консилиумах…
В глубине души был не во всем согласен с самим Павловым: собаки – собаками, рефлексы -рефлексами, а пресловутая душа все же должна быть – в этом он был непоколебимо убежден! (Из – за этого ему и диссертацию "зарезали").
Э, батенька, – подумал он, незаметно, но пристально вглядываясь в Александра: – да ты, пожалуй, мой – со всеми потрохами!… Что – то в тебе есть – и очень, очень интересное: явно много интеллекта… Ну, нервишки, конечно, малость того, но главное – то, главное – не в этом: у тебя душа жива, и, в силу этого, болит!
– Что, больничный не дают? – обратился он к пациенту максимально располагающим тоном.
– Не волнуйтесь: думаю, что с этим у нас проблем не возникнет. Вы только поподробней отвечайте на мои вопросы: все мы чем – то, да больны! А у Вас и жизнь, как видно, не особо радостна, и что – то изнутри Вас явно беспокоит…
Депрессии часто бывают? – Пожалуй, – сказал Александр.
– И сейчас, наверно, она тут как тут? – Вы правы. – Вот видите – это уже диагноз… Ну, и есть, наверно, что – то, что Вас мучает, тревожит, беспокоит? – Этого добра всегда хватает…- Ну, а в данный – то момент? Конечно, можете не отвечать, но очень бы хотелось все – таки услышать: профессиональный, знаете ли, интерес, да к тому же Вы мне чем – то симпатичны: вижу, что человек мыслящий и достаточно содержательный, только вот закомплексованный… Впрочем, я и сам достаточно закомплексован: это нам – интеллигентам – всем знакомо (тут он подмигнул). И уставился на Александра сдобным профессорским взглядом: уважаю, мол, и понимаю, и сочувствию – не напрягайся, будь самим собой…
Александр, конечно, понимал, что это профессиональная игра, но все же несколько размяк: ведь человек действительно старается, ищет пути, как помочь… Да и специалист он, видно, неплохой, и человек достаточно приятный – повезло, можно сказать! Но разве можно взять и выложить даже ему всю правду? Тут, наверно, не о бюллетене речь пойдет, а уж наверняка о койко-месте! А, с другой стороны, кому же, если не ему? В себе носить – с ума сойдешь! Попробую, пожалуй, рассказать сугубо как о сновидениях: дам ему понять, что у меня и в мыслях нет считать это чем – нибудь реальным!
И начал, заикаясь поначалу, даже замолкая временами, повествовать о происшедшем накануне. Врач слушал внимательно и с явным интересом, но нельзя было понять – верит он или не верит и как он все это расценивает. Он почти не прерывал его какими – то вопросами, лишь изредка прося что – либо уточнить. Когда рассказ закончился, он заявил, что очень благодарен: все это настолько интересно…
Просто, знаете ли, неизъяснимое удовольствие Вы мне доставили – честное слово!
Но мне показалось, что Вы это все понимаете только как сновидения… Я не ошибся? – Нет, Вы правильно поняли… А как – же понимать иначе? – Вот это и есть самое интересное! Именно это! Ну, бред, галлюцинации можно исключить сразу: поверьте – у меня есть опыт! А можно Вас спросить: Вы твердый материалист? – Да нет, знаете ли, отнюдь… А Вы? – И я, представьте, тоже… То есть – был когда – то, как и Вы, наверно, материалистом. Но сама моя работа мне давала много материала для сомнений… Только не спешите вешать мне ярлык "идеалиста": мне кажется, что обе эти позиции примитивны и узколобы: истина же даже не посередине, она где – то сверху: нет, наверное, ни пресловутого "духа", ни осточертевшей по учебникам "материи": это, в сущности, условные понятия – они не отражают сути Бытия…
