На часах пятнадцать десять. Мы, несомненно, успеваем. Мы, однозначно, молодцы. Мы — материал, из которого получаются властелины корпораций…
«Дамы и господа, — звучно объявляет Крис, — мы приступаем к голосованию века. Осмелюсь напомнить, что каждый из вас должен написать свое имя, а ниже — имя человека, которому вы отдаете свой голос. Ваш выбор необычайно важен! У всех ли есть бумага? У всех ли есть письменные принадлежности? Все ли готовы? Тогда приступим». Шелест бумаги…
Пора!
Стелла вскинула руку.
— Одну минуточку! — звонким голосом сказала она. Краем глаза она увидела лицо Кларка. Кларк облегченно улыбался.
— Что-то не так? — спросил Крис.
— Да, — ответила Стелла поднимаясь. — Кое-что не так.
Под всеобщее молчание она прошла к центральному столу, который в первый день занимал Кларк.
— И сейчас самое подходящее время для этого? — кисло спросила Джоан. — Нельзя было раньше? Или позже?
— Нельзя, — Стелла развела руки. — Сейчас — не подходящее, сейчас — единственное время для этого.
— Раз единственное, — серьезно сказал Майкл, — мы слушаем.
— Спасибо. Это будет совсем недолго. Вы, конечно, помните вчерашнее утро. Благодаря злополучному пустому бензобаку вы все были вынуждены искать нас вместо того, чтобы получать ценные знания. Вы знаете, как Роберт и я признательны вам за это.
— Странное время для благодарности, — проворчал Крис.
— Для благодарности всегда есть время, — весело улыбаясь, ответила Стелла. — У вас ведь было время на поиски. Но, вы знаете, одного человека мы все забыли поблагодарить. При этом он заслуживает особой благодарности. Как-никак, а водная прогулка на свежем воздухе стоит одного «спасибо». А уж ночевка у костра — и подавно.
— О ком именно речь идет? — подозрительно спросил Пол. — Нельзя ли поточнее?
— Разумеется, можно. Речь идет о человеке, который дал возможность мне и Роберту ночевать в лесу, а всем остальным — плавать по озеру вместо того, чтобы прозябать в гостинице. Для этого он сделал три вещи. Во-первых, убедился, что горючего в одной определенной лодке осталось на полчаса ходу. Во-вторых, извлек из этой «моторки» рацию, а в-третьих, повредил в ней индикатор горючего, самую малость — так чтобы стрелка всегда показывала полный бак.
Стелла умолкла, наслаждаясь моментом звенящей тишины.
— Согласитесь, что не поблагодарить этого человека за его старания было бы, по меньшей мере, неприлично. Ведь он, несомненно, жертвовал своим личным временем на благо других.
— А… доказательства у вас имеются? — неожиданно хрипло спросил Росс.
— Имеются, раз такое говорят, — спокойно ответил ему Алекс. — Кому-то сейчас не поздоровится.
— С другой стороны, — размышляла вслух Стелла, игнорируя вопрос, — человек этот со всей очевидностью пожелал остаться неизвестным. Мы не знаем, каковы были его мотивы. Скорее всего, им двигала необычайная скромность. Ведь с тех пор он имел далеко не один шанс открыться, но предпочел этого не делать. Из чего можно заключить, что его не волнует дешевая популярность. И мы, скромные объекты его доброты, готовы уважать это желание. Не готовы мы лишь к одному…
Она сладко улыбнулась и обвела глазами молчащий зал. Затем улыбка исчезла с ее лица.
— …чтобы он победил, — закончила она совсем другим тоном.
Теперь у стола стояла иная Стелла — та, которая три дня назад, блестя сердитыми глазами, говорила о том, что надо играть честно.
— И победить мы ему не дадим, — жестко сказала она. — Нам точно, железно известно, кто это был. Если победит кто-то другой, мы будем молчать — в конце концов, какая нам разница. Если же большинство голосов окажется у него, мы прямо здесь, прямо сейчас назовем его имя и предъявим доказательства.
Она твердо посмотрела на Росса, и тот почему-то отвел глаза.
— Более того, в этой комнате находятся свидетели, которые подтвердят наши слова. Но если по какой-то причине, узнав факты, все пожелают избрать этого человека, несмотря на его преступление, мы, Роберт и я, откажемся его признавать лидером. Что это значит, понятно каждому из нас. Победителем он не станет. Вот и все, что я хотела сказать.
Все молчали. Потом Крис звучно кашлянул.
