Поклажа моих попутчиков была проинспектирована и стала чуточку легче. Следует признать, что аппетиты у здешних мытарей были довольно умеренными. На меня и вовсе не обратили внимания.
Пока шкуркоторговцы обустраивались и выкладывали товар, я прошелся по рынку. И почти сразу же обнаружил очень любопытные предметы народного творчества. Матрешки.
Продавец — типичный абориген, заметив интерес, немедленно начал обольщать меня невероятными магическими возможностями игрушек. Мол, если такую приобрести, то мало того что женщины мои будут необычайно плодовиты — по семь детей у каждой, так еще и мои оплодотворительные возможности возрастут пропроционально количеству вложенных одна в другую фигурок.
Матрешки были сделаны довольно топорно, а вот расписаны вполне прилично, так что я ни на секунду не усомнился в их происхождении.
— Я хочу, чтобы их было десять! — Я продемонстрировал растопыренные пальцы. — И чтобы они были потолще. Есть такие?
Таких не оказалось.
Однако продавец угадал во мне серьезного клиента и пообещал, что завтра всё будет.
Дальше — просто. Осталось только проследить, где проживает абориген.
Невысокий тощий парнишка. Черноволосый и смуглый. Встреть я его на дороге, никогда не опознал бы земляка. Сидит себе парень на бревнышке посреди двора и тихонько работает по дереву. Но резал он, что характерно, — тех самых матрешек. Вот и продукция рядом, и заготовки. И пара пацанят местных сидят на корточках, напряженно наблюдают, как из-под резца тянется длинная желтоватая стружка. А резец, между прочим, не из дешевых. Бронза, а не камень.
Вид у паренька был самый что ни на есть аборигенистый, однако я сразу понял, что не ошибся.
Белая птица в сумрачном небе,
Ты была там, где я еще не был,
Ты не боишься ни ветра, ни грома,
Покажи мне дорогу к моему дому.
К светлой земле, о которой не знаю.
К счастью и той, о которой мечтаю.
Что же ты, птица, всё кружишь и кружишь.
Иль в целом свете никто мне не нужен?
Песня была мне незнакома, но это было неважно, потому что пел паренек на чистом русском языке.
Я остановился у символической оградки. Пока я раздумывал, как бы подать ему знак, он уже сам сообразил, что к чему. Один быстрый взгляд, потом еще один — более пристальный. И парнишка снова уткнулся в работу.
— Мы незнакомы, мы незнакомы, — пропел он на тот же мотив, не поднимая головы и продолжая резать чурочку. — Встреча у речки напротив дома. Этой же ночью, как только стемнеет, и помешать нам никто не сумеет.
Такая вот игривая песенка. Разумеется, я пришел.
* * *
— Меня зовут Михаил Михайлович Говорков, — сказал паренек, не поворачивая головы. — Хотя, с учетом сложившихся обстоятельств, можно просто Михал Михалыч.
— Молодец, Михал Михалыч, — похвалил я, присаживаясь рядышком на теплый песок. — Отличный у тебя слух.
— Это не слух. — Белые зубы блеснули в темноте. — Это Дар.
— Вот как, — только и смог выдавить я.
— Совсем маленький, — тут же уточнил мой новый знакомый. — И Школу Одаренных я не заканчивал, так что пользы от моего Дара сейчас немного. Но его хватило, чтобы узнать земляка, — добавил он не без гордости. — Как тебя зовут?
— Владимир.
— Владимир… — он словно покатал мое имя на языке. — Вовка, значит. Ты из разведчиков, верно?
— Ты догадался или опять почувствовал?
— Догадался. Я тебя не помню. А поскольку память на лица у меня отличная, то это может значить только одно: ты нечасто бывал в городке.
— Так и есть, — подтвердил я.
— Кроме того ты жив и свободен, — продолжал Говорков. — Это значит, что в лесу ты не пропадешь. Я вот сбежать так и не рискнул.
— Что помешало? — поинтересовался я. — Боялся не прокормиться?
— Да нет, это как раз ерунда. Сам знаешь: тут манго и бананы прямо в лесу растут, как в Эдемском саду. Да только хищники здесь точно травку не щиплют. И был бы лес нормальный, а то — джунгли. Хотя, как видишь, мне тоже жаловаться не на что. Сыт и пьян. И даже приголублен.
— В каком смысле? — не понял я.
— В прямом. Супруге хозяйской понравился.
— А что хозяин?
— А у них тут с этим просто. Народу, сам видишь, немного. Нормальное обновление генофонда. Так что — не жалуюсь. Другим-то меньше повезло. Кто за оружие схватился, всех тогда перебили. Ты бы точно схватился, сразу видно. Так что тебе здорово повезло, что в ту ночь в городке не был.
