С течением времени русская интеллигенция, соединившись в особый идейный орден сумела внедрить много лживых исторических, политических и социальных предрассудков и мифов.
Одним из наиболее распространенных и наиболее вредных мифов является миф о том, что понятие интеллигенция обозначает лучшую, самую культурную часть русского образованного общества и что русская интеллигенция была той частью русского образованного общества, которая творила русскую культуру. Одним словом, что интеллигент значит образованных человек, принадлежащий к слою творцов русской культуры. На самом же деле русский интеллигент, выросший в результате совершенной Петром революции, есть уродливое, противоестественное смешение двух противоположных в своих духовных истоках, культур: европейской и русской. Он — олицетворение дисгармонии, всякого рода крайностей. Один из «творцов Февраля», проф. Ф. Степун, пишет в наши дни в альманахе «Мосты»: «Кто же осуществил русскую революцию? Правилен только один ответ: революционная интеллигенция, рожденная духом петровских преобразований».
Бердяев утверждает в «Русской Идее»: «Русская интеллигенция есть совсем особое, лишь в России существующее, духовно-социальное образование». Бердяеву вторит Г. Федотов: «…Говоря о русской интеллигенции, мы имеем дело с единственным, неповторимым явлением истории. Неповторима не только «русская», но и вообще «интеллигенция».
Как известно, это слово, т. е. понятие, обозначающее им, существует лишь в нашем языке. Разумеется, если не говорить об inteligentia философов, которая для Данте, например, значила приблизительно то же, что «бесплотных умов естество». В наши дни европейские языки заимствуют у нас это слово в русском его понимании, но не удачно: у них нет вещи, которая могла бы быть названа этим именем» (стр. 10). «Западные люди впали бы в ошибку, — пишет Н. Бердяев в «Истоки и смысл русского коммунизма», — если бы они отождествили русскую интеллигенцию с тем, что на Западе называют Intellectuels — это люди интеллектуального труда и творчества, прежде всего ученые, писатели, художники, профессора и педагоги и пр. Совершенно другое образование представляет собою русская интеллигенция, к которой принадлежат люди не занимающиеся интеллектуальным трудом и вообще не особенно интеллектуальные. И многие русские ученые и писатели совсем не могли быть причислены к интеллигенции в точном смысле этого слова».
«Термин «интеллигенция» изобретен и пущен в ход в 1876 году Боборыкиным. Слово это было выдумано Боборыкиным, потому что назрела необходимость обозначить как-то тот особый слой людей, духовно отличавшихся от всех остальных людей, который возник в России и похожего которому не было ни в одной из стран, культура которых развивалась органическим путем, не знала такого катастрофического разрыва с национальными духовными традициями, который возник в России после Петровской революции. Если бы слой похожий на «интеллигенцию» существовал в какой-нибудь из стран, то он имел бы уже соответствующее наименование. Но такого слоя нигде до того не существовало и для того, чтобы отличить интеллигенцию от существовавшего в России нормального образованного слоя, пришлось выдумать специальное название.
Интеллигент, — по мнению Боборыкина, — не образованный, высокоразвитый человек, а «передовой» и «прогрессивный» человек. А в понятие прогрессивности в то время вкладывались определенные понятия, совершенно определенные точки зрения на «прогресс», эволюционное и революционное развитие человечества. «Интеллигент» — человек «прогрессивного мировоззрения», преданный революционно-якобинским идеям в той или иной степени — верноподданный идеи революционного развития общества. «Мы должны исходить из бесспорного, — указывает Г. Федотов, — существует (существовала) группа, именующая себя русской интеллигенцией, и признаваемая за таковую и ее врагами. Существует и самосознание этой группы, исконни задумывавшейся над своеобразием своего положения в мире над своим призванием, над своим прошлым. Она сама писала свою историю. Под именем «истории русской литературы», «русской общественной мысли», «русского самосознания» много десятилетий разрабатывалась история русской интеллигенции, в одном стиле, в духе одной традиции. И так эта традиция аутентическая («сама в себе»), то в известном смысле она для историка обязательна. Мы ничего не сможем понять в природе буддийской церкви, например, если будем игнорировать церковную литературу буддистов».
