– Почему вы меня не прогоните, если так ненавидите?
– Возможно, я последую вашему совету. – Балерина высокомерно пожала плечами. – Вы слишком независимы. Когда вы пришли ко мне и попросили, чтобы я научила вас танцевать, вы были и нежны и застенчивы. Как святая. Уже тогда нужно было бы понять, что это лишь плутовство. Вы хотели получить от меня то, что я могла вам дать. Вы врете, маленькая интриганка, как и все остальные.
– Но и вы, Мари, хотели получить от меня то, что я могла вам дать, – возразила Лиа, потершись носом о шею танцовщицы и гладя ее волосы. – Я люблю вас, как никто другой. Я никогда не покину вас. Но сейчас мой брат попал в трудное положение, и я должна сделать все, чтобы спасти его. Разве вы не можете помочь мне?
– Но как я могу уговорить инквизиторов? – удивилась де Планше. – Ваш брат уже в «Могиле»! Это невозможно!
– Если хочешь помочь тому, кого любишь, ничего невозможного нет, – убежденно сказала Лиа. – Вы мне поможете, Мари? У вас есть влиятельные друзья, занимающие важные должности в правительстве. Вы можете выяснить так много…
Лиа поцеловала ее в губы. Мари затрепетала и закрыла глаза. «Действительно, – думала Мари, – все так легко, если тебя любят. Любовники всегда готовы идти на компромисс. Они сделают что угодно, лишь бы не сердить своего партнера».
– Моя драгоценная Мари, – прошептала Лиа.
– Я всегда знала, что вы превзойдете меня во всем, чему я научила вас, – сказала Мари. – Хорошо, попробую. Но если мне не удастся, прошу вас не разочаровываться. В Венеции есть вещи, которые боятся обсуждать даже самые могущественные люди. Измена… Это очень серьезно, Лиа. Мне такое обвинение не по душе.
– Но вы поможете! – восторженно воскликнула Лиа. – Я знала, что поможете!
Женщины обняли друг друга за талию и пошли в спальню. Лиа ни на секунду не сомневалась, что заручится поддержкой Планше.
– Вы хотите стать танцовщицей? – насмешливо спросила Мари де Планше.
Лиа была потрясена: загримированное лицо танцовщицы вблизи оказалось отвратительно. Пудра на щеках лежала комками и потрескалась от пота. Кожа под подбородком обвисла. Сверкающие глаза были на самом деле маленькими, окруженными морщинами. Она совсем не походила на фею, какой виделась публике.
Но в танце она по-прежнему воплощала несбыточную мечту. Лиа не пожалела потраченный на входной билет последний цехин. Теперь оставалось только убедить старую балерину научить ее танцевать.
– Если бы вы только знали, сколько девушек обращалось и обращается ко мне, – вздохнула Мари. – И все они безнадежно бездарны. Почему же вы думаете, что отличаетесь от них? Вы учились?
– Немного. Меня учила одна женщина из труппы.
– Труппы? Балетной?
– Нет. Это были акробаты.
– О Боже, акробаты! – простонала де Планше. – Девочка, в танце недостаточно вертеться и прыгать. Танец – это тяжелый труд, но большинство девушек не верят этому. Не хотят ни от чего отказываться. У них нет самодисциплины, самоотдачи. Они не смогут появиться на сцене со мной, величайшей танцовщицей нашего времени. Я ведь была прима-балериной в «Опера» в Париже, и они хотели бы, чтобы я вернулась. Но я и не собираюсь возвращаться. Подумать только, они пытались диктовать мне!.. – Танцовщица сердито фыркнула. – Давайте посмотрим, что вы можете предложить миру танца. Раздевайтесь. Я хочу посмотреть ваше тело.
Лиа без колебаний подчинилась требованию де Планше. Когда она стала раздеваться, то заметила в ее глазах знакомый блеск. К тому времени она уже знала, что некоторые женщины, Бог знает почему, хотят ее. Она видела такой же блеск в глазах сотни мужчин.
Лиа стояла расслабленная и обнаженная, а танцовщица ходила вокруг нее, рассматривая, ощупывая ее тело, подобно тренеру, отбирающему скаковую лошадь. Де Планше признала, что Лиа обладает обещающими физическими данными.
– Вы сказали, что вы акробатка? Значит, какую-то тренировку получили. Но можете ли вы сделать, например, это?
Де Планше продемонстрировала несколько обманчиво простых движений. Она будто не прилагала никаких усилий, но ее грация завораживала. Лиа забыла о возрасте и гриме женщины и повторила свою просьбу. Она хотела стать настоящей артисткой, а не еще одной потаскушкой из театра. Репутация танцовщиц была даже хуже, чем у актрис. Если мужчина говорил, что встречается с танцовщицей, все понимали, что тот имел в виду. Но некоторые танцовщицы – подобные де Планше – имели влиятельных друзей, водили знакомства с важными людьми, обладающими реальной властью.
