Услышав его возглас, Алекс мгновенно выпрыгнул из незаметно накатившей дремоты, как выпрыгивает на поверхность, едва разожмешь руки, погруженный в воду резиновый мяч.
«Пирамида!» – мелькнуло в голове.
Он приподнялся в кресле, глядя вперед, через плечо встрепенувшейся Джейн, и успел увидеть что-то белое, какой-то расплывчатый белый предмет на фоне зелени. В следующее мгновение там что-то вспыхнуло, но эту вспышку почти сразу закрыла голова дернувшегося Доусона – и Алекс, инстинктивно отшатнувшись, упал назад, в кресло. Ровный шум двигателя превратился в короткие слабеющие всхлипы, и ничего еще не сообразивший Алекс почувствовал, как желудок подскочил чуть ли не к горлу – это вертолет вдруг сорвался вниз… клюнул носом… начал кульбит… Двигатель на миг ожил, пилот попытался выровнять стремительно терявшую высоту машину -.и это ему почти удалось. Вертолет качнулся назад, вновь принимая горизонтальное положение относительно зеленой, резко приблизившейся плоскости, которая уже превратилась в ясно различимое скопление листьев, рванулся вперед – но тут двигатель вновь зашелся в кашле. «Робинсон» под углом устремился навстречу зеленому хаосу – и заметался по кабине отчаянный крик Джейн. Алекс почувствовал боль, и даже успел заметить, что это журналистка, как Фредди Крюгер, вонзилась в его кисть своими длинными ногтями… А потом время растянулось. Растянулось – для него, Алекса Батлера.
Он знал, что подобное случалось с людьми, попавшими в чрезвычайную ситуацию. С военными летчиками, чьи самолеты были подбиты вражескими зенитками. С водителями – в тот миг, когда столкновение кажется неизбежным. С солдатами, на которых со свистом несется снаряд. Наверное, сказались и тренировки – на базе «аргонавты» не раз отрабатывали действия в случае неполадок при полете модуля, и кое-какие навыки могли еще сохраниться. А возможно, дело было во вмешательстве персональных ангелов-хранителей, которые просто не могли не вмешаться – потому что не вышел пока отмеренный срок, и книги жизни еще не были дописаны до конца…
Время растянулось – и Алекс, вновь приподнявшись и выдернув руку из-под ногтей Виктории, успел все рассмотреть и принять решение. Вертолет, все больше заваливаясь носом вниз, неуклонно приближался к верхушкам деревьев, и оттуда разноцветными лоскутками разлетались во все стороны переполошенные попугаи в компании с двумя-тремя желтоглазыми канюками – он и это успел зафиксировать взглядом! Он видел спину и напряженный затылок пилота – тот совершал какие-то движения руками, а вот Доусона заметно не было; Доусон, вероятно, осел в кресле и, втянув голову в плечи, так что его скрыло за спинкой кресла, ожидал неминуемого удара – сельва неслась прямо на него. Джейн продолжала кричать, вцепившись в плечо Ника, а Ник замер, зачем-то вскинув правую руку, словно кого-то приветствуя. Единственным человеком, не попавшим в поле зрения Алекса, была журналистка; он слышал ее учащенное дыхание, но на то, чтобы повернуться к ней, не хватало времени. Зато его хватило, чтобы сообразить: надо попытаться выровнять вертолет, чтобы он не врезался на всей скорости в крепкие стволы, а пошел по касательной, более-менее постепенно продавливая своей массой зеленую подушку. В этом случае у них оставался шанс на спасение.
– Назад! – крикнул он Виктории Монти, стремительно развернулся и бросился на спинку кресла, пытаясь перенести весь свой вес как можно ближе к хвосту вертолета.
Там, за спинкой, было свободное пространство, и он ухитрился чуть ли не до пояса свеситься туда – и тут же каким-то неведомым чутьем ощутил, что журналистка повторила его отчаянный маневр.
Хвост вертолета пошел вниз, как доска качелей, двигатель внезапно ожил, словно понял, что не все еще потеряно, под днищем застучало и затрещало, и в мгновение ока летающая машина превратилась в повозку без рессор, катящуюся по ухабистой дороге. Но, слава богу, катящуюся не смертельно быстро и теряя ход. Удары, треск, подпрыгивания повторялись и повторялись. Корпус вертолета повело вниз, и Алекс, только что свисавший со спинки кресла, оказался лежащим на ней. Еще несколько мгновений все более замедлявшегося падения, под громкий шорох листьев по корпусу, довольно резкая остановка, от которой Алекс сильно ударился подбородком, – и счастливчик «Робинсон», так и не встретившись с землей, повис в переплетении ветвей, как муха в паутине, видимо, зацепившись хвостом за прочный сук.
