Маргарита де Валуа. История женщины, история мифа - страница 124
В своем парижском особняке Маргарита также устраивала балы и приемы, задававшие ритм жизни королевской семьи в последние годы царствования первого Бурбона. Прием 31 января 1609 г. был отмечен особо: «Их Величествам было предложено великолепное и роскошное угощение, которое распорядилась приготовить названная дама (и которое, как говорили, обошлось ей в четыре тысячи экю). К особенностям такового относились три серебряных блюда, специально приспособленные, на одном из которых было гранатовое дерево, на втором — апельсиновое дерево, на третьем — лимонное дерево, столь ловко и искусно изображенные и имитированные, что не было никого, кто не принял бы их за настоящие. И только в шесть часов утра король и королева вышли оттуда». Когда она не принимала гостей у себя, приглашали ее. В августе 1608 г., — пишет Летуаль, — «в Арсенале была устроена великолепная игра в кольцо, где присутствовали король и королева вместе с Королевой Маргаритой, давшей кольцо». Несколько позже ее видели на приеме, данном в честь «посольши» Англии, которой она преподнесла «значок из драгоценных каменьев стоимостью в тысячу восемьсот экю». Она была и на помазании Марии Медичи в мае 1610 г., где стояла сразу за первыми лицами королевства, рядом со старшей дочерью короля и королевы, в такой же мантии с изображением четырех золотых лилий[577].
Роль Маргариты далеко не исчерпывалась организацией развлечений и праздников, эта женщина прежде всего была безусловной опорой Генриха IV и оказывала ему все услуги, какие только могла. Мелкие услуги — когда, например, предоставила свои носилки королевским детям для возвращения из Нуази в Париж после эпидемии 1606 г. или когда устроила бал вскоре после свадьбы принца де Конде в угоду Генриху, влюбившемуся в молодую жену принца, прекрасную Шарлотту де Монморанси[578]… И крупные услуги, когда она изъявила королю в ноябре 1608 г. готовность окончательно отказаться от пользования оверньскими землями в обмен на выделение пенсии[579].
Когда Маргарита не развлекалась в обществе своих придворных и не устраивала больших приемов, она управляла своими имениями. Она следила за своими крепостями — например, за Меркюролем в Дофине, который попытался осадить один из ее служащих, или за Ла-Туром в Оверни, для которого создалась угроза, что один приверженец ее племянника его отобьет. «Думаю, — советовала она Генриху, — для Вашего Величества было бы полезно, чтобы эти крепости держались». Она также вступалась за своих людей: «за господина Дюзо, генерального адвоката Вашего Величества в Бордо и главу моего Совета, который, тяжело заболев, нижайше умоляет Ваше Величество предоставить ему отпуск на сорок дней»; за детей г-на Брезе, погибшего на дуэли; за сьёра де Баланьи, который бился с дворянином герцога Буйонского; за г-жу де Сен-Венсан, сына которой убили[580], и т. д.
И, конечно, она также занималась делами Бажомона, для которого в мае 1607 г. добилась места аббата[581]. Это единственный раз, когда Маргарита упоминает в письмах своего последнего фаворита. Видимо, она привязалась к нему в конце 1606 г. Эктор Реньо де Дюрфор, сеньор и барон де Бажомон, приходился родней д'Антенам и Пардайанам — он был из знатного рода, вопреки тому, что станут говорить позже. Как и для Дата — но как и для большей части свиты, ведь так полагалось себя вести любой хозяйке дома, — королева позаботилась о создании его семьи, женив его на Анне де Гонто. Нам известно о нем немногое. Виталь д'Одигье, бывавший у него дома, скажет, что он увлекался философией, но никаких доказательств этого у нас нет[582]. Что касается памфлетиста — автора «Сатирического развода», он его описал как «самого круглого дурака, какой когда-либо являлся ко двору»
