Маресьев - страница 21

Незаметно подоспела пора выпускных экзаменов. Это было в начале осени 1940 года. В ходе испытаний Маресьев блестяще продемонстрировал свои теоретические и практические знания, полученные в школе. Для подтверждения этих слов приведем оценки из Акта выпускных испытаний комиссии НКО курсанта Батайской военной авиационной школы им. Серова Маресьева Алексея Петровича:

Особо члены комиссии отметили умение молодого летчика мастерски выполнять фигуры пилотажа, качественно осуществлять взлет и скрупулезно совершать посадку. Впрочем, обратимся к еще одному документу, хранящемуся в его личном деле. Оформлен он в виде таблицы и называется «Результат испытаний по летной подготовке курсанта 1-го выпуска Батайской военной авиационной школы им. Серова тов. Маресьева А. П.».

Всего в ходе сдачи экзаменов Маресьев совершил три полета по кругу, выполняя новые задания. Самым сложным было третье задание, где ему пришлось демонстрировать фигуры пилотажа: петлю, иммельман, штопор, виражи, бочку, развороты, перевороты через крыло… За каждый из полетов он получил общую оценку «отлично».

Успехи молодого летчика в боевой и политической подготовке, общественной жизни, его моральные и служебные качества нашли отражение в Выпускной аттестации: «Партии Ленина-Сталина и социалистической Родине предан. Политически развит. Морально устойчив. Бдителен. Военную тайну хранить умеет. В общественной и комсомольской работе активен. Среди массы авторитетом пользуется, волевые качества хорошие, к себе требователен, дисциплинирован. Является примером для других. Летает уверенно, на замечания реагирует быстро. В воздухе дисциплинирован. Здоров, физически развит хорошо, строевая подготовка хорошая… Целесообразно использовать летчиком в частях ВВС РККА. Достоин присвоения военного звания „младший лейтенант“».

Сразу после экзаменов состоялся первый выпуск питомцев Батайской авиационной школы. Весь личный состав выстроился на плацу. Тут же многочисленные почетные гости из города, родственники, члены семей офицеров. В строгих шеренгах замерли вчерашние курсанты. Сверкали на солнце звездочки на пилотках, поскрипывали новенькие портупеи, поблескивали сапоги, слегка колыхалось на теплом ветру Боевое знамя школы, гремела бравурная медь оркестра… В этой торжественной обстановке выпускникам зачитали приказ наркома обороны маршала Советского Союза С. К. Тимошенко от 10 октября 1940 года о присвоении офицерских званий. Военно-воздушные силы страны получили 542 новых летчика.

Алексей был счастлив, как никогда. Чувство пьянящей радости переполняло душу. Он — офицер, летчик-истребитель! В голове крутилась одна мысль: теперь бы скорее попасть в строевую часть. Однако молодого офицера ждало разочарование. Пятерки, заработанные им во время учебы, сыграли свою роль в том, что командование решило оставить его, «курсанта с отличной техникой пилотирования», в школе летчиком-инструктором. Иными словами, он должен учить будущих летчиков. Начальство исходило из того, что Маресьев умел не только отлично летать, но имел опыт работы с личным составом, обладал педагогическими способностями. Это и стало решающим фактором в определении его дальнейшей службы.

После выпуска, получив короткий отпуск, наш герой убыл в родные края. В новенькой, с иголочки, синей офицерской форме, в голубых петлицах которой красовался долгожданный вишневый «кубарь» младшего лейтенанта, Маресьев приехал в близкий сердцу Камышин. Всплеснув руками от радости, заплакала мать.

— Ну не плачь, не плачь! — успокаивал он, припадая к ее теплому в слезах лицу.

Прежде Екатерина Никитична была против того, чтобы ее Ленька стал летчиком. А он, можно сказать, пошел против материнской воли. Впоследствии Алексей Петрович вспоминал: «Всегда понимала меня моя мама. Только один раз в жизни разошлись мы с ней. Она никак не соглашалась с тем, чтобы я стал летчиком. Она боялась за меня. Но я не мог отказаться от своей мечты. Я стал летать. Говорят, большое мужество и стойкость нужны летчику, который один в небе сражается с врагом. Но я думаю: не меньшее мужество нужно матери летчика, которая ничем не может помочь своему сыну, а может только смотреть в небо и ждать».