– Как мне теперь поступить?!.. Ну что молчите?!
– Спаси его… – прошептала Айхия. Голос ее дрожал. – Помоги… Пожалуйста…
– Ты упрям, – раздраженно сказал Малыш. – Упрям, но не как бык. Ты упрям как осел. Кажется этого я тебе еще не говорил.
Буйвол глянул на напарника, тяжело, исподлобья. Поиграл скулами. Сказал:
– Я хочу подумать… Дайте мне время… Оставьте меня!..
Он посмотрел на девушку, и лицо его вдруг смягчилось. Он почувствовал это и, испугавшись своей слабости, смутившись, закрылся ладонью, сделал вид, что вытирает рот, поспешно встал.
– Я ухожу… Не надо меня провожать… Ждите здесь…
– Некогда ждать, – сказал Малыш.
Буйвол отмахнулся, подхватил одежду под мышку и вышел из комнаты, хлопнув дверью так, что даже глухой Тек услышал.
– Что же теперь будет? – вздрогнув, спросила Айхия.
Малыш кисло ей улыбнулся:
– Меня самого это очень сильно занимает.
Буйвол, скрестив ноги, сидел на полу и кормил свою мышь.
– Ну же… Бери… Боишься меня, что ли?.. – Он протягивал ей кусочек черствого хлеба, но из рук еду она не брала. Смотрела блестящими глазками на гороподобного человека, шевелила паутинками усов, принюхивалась, но близко не подходила, словно чувствовала какой-то подвох.
– Так что будем теперь делать, а?.. – разговаривал с мышью Буйвол. – Я, наверное, напугал ее. Как-то всё нехорошо вышло. Неудачно… – Он хмурился, потирал переносицу свободной рукой. – Что же делать? Остаться здесь? Уже не могу. Они пришли, и всё сразу перевернулось. Тут перевернулось, понимаешь… – Он постучал кулаком в грудь, покачал головой. – Не знаю… Устал я. От всего. И от себя устал… Идти в храм? В самое божье логово?.. – Буйвол усмехнулся. – Эх, знать бы, зачем еще я нужен Локайоху! Чего он от меня ждет?.. Не знаешь? Не знаешь…
Прошлую ночь Буйвол не спал. Сидел перед печью, смотрел в огонь и думал.
Но все было передумано уже давно.
Ничего нового в голову не шло…
– Вот говорю тут с тобой, размышляю, и ведь чудится, что не мои это мысли… – Буйвол медленно клонился вперед, тянул руку. – Я сейчас прямо как ты – приманивают меня сухарем, а я подойти боюсь. Только ты свой сухарь видишь, а я – нет…
На улице заскрипел снег. Буйвол поднял голову, вытянул шею, посмотрел в заиндевевшее окно, ничего не разглядел.
– Пришел кто-то, – сказал он мыши, и бросил сухарь в темный угол.
На крыльце затопали ноги. Потом раздался стук в дверь, робкий, неуверенный.
– Открыто, – сказал Буйвол, но его, видимо, не услышали. Все стучали.
– Заходи! – крикнул Буйвол, наблюдая, как мышь тащит сухарь к своей норке.
Дверь приоткрылась. С порога потекли в комнату седые полотна, потянуло бодрящей свежестью.
– Можно? – спросил девичий голосок, и Буйвол почувствовал, как остановилось на мгновение сердце.
– Да, – сказал он поспешно, досадуя на себя за эту поспешность. – Конечно.
Айхия вошла, притворила дверь, прислонилась к косяку. Поздоровалась.
– Ты одна? – удивился Буйвол, поднимаясь с пола.
– Да, – девушка кивнула. – Малыш объяснил, как к тебе дойти. Проводил до вашей вчерашней лыжни.
– Как же он! Отправил тебя одну через весь лес!
– Я сама так хотела.
Буйвол посмотрел девушке в глаза. Пробормотал:
– Послушай… вчера…
– Не надо. Я всё знаю. Всё понимаю.
– Знаешь?
– Малыш мне всё рассказал.
– И?
– И я пришла к тебе.
– Чтобы продолжить разговор?
– Чтобы просто быть рядом…
Буйвол вспомнил, что в сугробе на улице лежат три трупа. Вспомнил, что ночью возле дома раздавались жуткие звуки.
– Там эти тела, – сказал он, словно извиняясь за то, что не прибрался.
– Я не глядела на них.
Они оба чувствовали себя неловко. Смотрели друг на друга и не могли отвести глаза.
– Проходи, – спохватился Буйвол. – Есть хочешь?
– Нет, мы недавно завтракали.
– Это хорошо. У меня кроме сухарей ничего нет.
Девушка обошла комнату, села на край скамьи.
– Тепло у тебя здесь.
– Топил всю ночь.
– Не спал?
– Не мог заснуть. Вроде бы никогда раньше не страдал от бессонницы. И вот…
– Последнее время я тоже плохо сплю. Мне часто снится горящая деревня. И люди. Никак забыть не могу. Всё вижу их.
– А мне снишься ты, – сказал Буйвол, помолчав. – Малыш и об этом тебе говорил?
– Нет, – девушка смутилась. – Но я это знала.
