— Да, был. И что?
— Он выдвинул обвинения в наш адрес.
— Вы, должно быть, говорите о записях?
— Да, — кивнула Делия. — Предполагается, что у нас есть компромат на Расти Эггерса.
— Так и знала, что он озорник, — заявила Хестер. — Эти записи действительно существуют?
— Нет, — сказала Делия. — Этих записей не существует.
Уайлд заметил, что она не медлила с ответом. Разумеется, это не значит, что она сказала правду. Но между вопросом и ответом не было никакой паузы, никакого подозрительного жеста. Прямое отрицание.
— Продолжайте, — велела Хестер.
— Когда мы обнаружили, что Крах исчез, полковник Чеймберс и его люди немедленно отправились на поиски, — сказал Дэш. — Первичный осмотр показал, что наш сын сбежал по собственной воле. На записи видно, как он выходит из дома. Один. — Дэш бросил сердитый взгляд на Уайлда. — Однако — и я считаю это решение разумным — полковник Чеймберс убедился, что в деле не замешан человек, беспричинно задержавший нашего сына в школе. Не далее чем вчера. Разумеется, вы об этом знаете, миссис Краймштейн — видели все на FaceTime. Мы хотим знать, по какой причине мистер Уайлд затеял стычку с нашим сыном в стенах школы. Думаю, наше желание не нуждается в объяснениях.
Хестер кивнула:
— Вот почему вы приказали Чеймберсу доставить Уайлда в Мейнард-Мэнор.
— Да.
— И решили, что сможете его разговорить, если наймете меня.
— Нет. — Теперь говорила Делия. — Мы наняли вас потому, что ситуация изменилась.
— Что вы имеете в виду?
— Мы больше не думаем, что Крах сбежал по собственной воле.
— Почему нет?
— Потому, — сказала Делия, — что мы только что получили письмо от похитителей.
Письмо было отправлено с анонимного электронного адреса.
Дэш передал свой телефон Хестер, она наклонилась, чтобы закрыть солнечные блики на экране. Уайлд прочитал через ее плечо:
Ваш сын у нас. Если не выполните наших требований, последствия коснутся вашего сына. Нам не хотелось бы его убивать, но мы верим в свободу, а за свободу всегда нужно платить. Если свяжетесь с полицией или ФБР, мы об этом узнаем и Крах тут же умрет. Если думаете, что способны связаться с властями без нашего ведома, вы ошибаетесь. Несмотря на дорогостоящую систему безопасности, мы сумели похитить вашего сына. Так что мы обо всем узнаем, и ваши поступки обернутся для него страданиями.
Наши требования просты. Чтобы освободить сына, расскажите правду. Для этого передайте нам записи с Расти Эггерсом. Все, особенно старые. Это требование не подлежит обсуждению. Ставки слишком высоки.
Пожалуйста, сделайте все по инструкции.
Под текстом этого письма вы найдете ссылку на анонимный репозиторий в скрытой сети «Дарквеб», защищенный несколькими VPN. Сейчас ссылка деактивирована.
Ровно в 4 часа дня пройдите по ссылке и загрузите все видеоролики с Расти Эггерсом, руководствуясь подсказками на экране.
Вы увидите отдельную папку для материала с серьезным компроматом. Мы знаем, что такая запись существует, и призываем вас не отрицать этого. Ровно в 5 часов вечера ссылка снова будет деактивирована.
Если мы не получим того, что нам нужно, ваш сын будет казнен.
Вот так-то. Под текстом действительно была гиперссылка: беспорядочный набор цифр, букв и всевозможных символов.
Хестер перечитала письмо несколько раз. Уайлд смотрел на нее и ждал. Наконец Хестер вернула телефон Дэшу. У обоих тряслись руки.
— Хотите совет? — спросила Хестер.
— Конечно.
— Звоните в ФБР.
— Нет, — сказала Делия.
— Вы прочитали письмо, — добавил Дэш. — Никаких силовиков.
— Я все понимаю, но, на мой взгляд, пора обратиться к профессионалам. Это ваша последняя надежда. Письмо видели только мы четверо — верно? — Оба кивнули. — Итак, сейчас Уайлд уйдет. У нас есть связи в ФБР. Хорошие люди, умеющие держать язык за зубами. Уайлд расскажет одному из них, что к чему…
— Нет, — сказал Дэш. — Ни в коем случае.
— Делия? — спросила Хестер.
— Я согласна с мужем. Мы будем заниматься этим вопросом самостоятельно.
Они не передумают. По крайней мере, сейчас. Уайлд решил, что пора переключить скорость.
— Судя по отметке времени, письмо отправили чуть больше часа назад. Когда вы его увидели?
