Как скажешь. Я вздохнула и выкрикнула недавно выученное слово Силы:
— Osanda!
На колени, Ваше Величество.
Он заворчал, словно пытаясь поднять непосильную ношу. Лицо исказилось от напряжения. Ха-ха. Он не единственный, чьи силы подпитывает Всплеск.
Я спокойно встала на ноги. Карран не двигался, мускулы ног напряглись. Он не склонился. И не склонится. Я направила на Повелителя Оборотней слово Силы прямо в разгар долбанного Всплеска, и оно всё равно не сработало. А когда он окончательно оправится, то, скорее всего, убьёт меня.
Все инстинкты самосохранения мигом начали работать. Здравый смысл кричал: «Беги из комнаты, тупица!» Но вместо этого я подошла поближе к Каррану и прошептала ему на ухо:
— Я всё ещё не впечатлена.
Он нахмурился, брови сомкнулись. Повелитель Оборотней напрягся, мускулы на теле задрожали, и он выпрямился, издав гортанный вздох.
Я быстро начала отступать в конец комнаты, проходя мимо Убийцы. Я так хотела его схватить, что аж ладонь заболела, но правила этой игры были очень чёткими: никаких когтей и никаких мечей. Если бы я взяла оружие в руки, то подписала бы себе смертный приговор.
Карран расправил плечи:
— Продолжим?
— С удовольствием.
Он направился в мою сторону. Я ждала, напрягая ноги, чтобы быстро отскочить. Повелитель Оборотней был силен как бык, а значит, точно попытается схватить меня. Если он это сделает, я проиграю. В крайнем случае, я всегда могу выпрыгнуть в окно. Падение с сорока футов — малая цена, чтобы спастись от него.
Карран попытался схватить меня. Я увернулась и ударила его по колену. Хороший удар. Обычному человеку он сломал бы ногу.
— Миленько.
Он схватил мою руку и небрежно швырнул меня в другой конец комнаты. Я на секунду оторвалась от пола, упала, перекрутилась и поднялась на ноги. Карран самодовольно смотрел на меня.
— А с тобой весело играть. Из тебя получилась хорошая мышка.
Мышка?
— Я всегда был неравнодушен к мышкам. — Повелитель Оборотней Карран улыбнулся. — Иногда они наполнены кошачьей мятой[24] — неплохой бонус.
— Я не наполнена кошачьей мятой.
— Давай это проверим.
Он расправил плечи и направился в мою сторону. Хьюстон, у нас проблемы. Судя по взгляду Каррана, если я вмажу ему по морде, это не подействует.
— Я могу остановить тебя одним словом.
Повелитель Оборотней заключил меня в медвежьи объятия, и я поняла, как чувствует себя грецкий орех перед тем, как его раздавит щелкунчик.
— Так останавливай, — сказал он.
— Свадьба.
Всё веселье пропало из его глаз. Карран отпустил меня, и на этом игра закончилась.
— Ты никогда не сдаешься, да?
— Да.
Магия снова отступила. Моя спина начала болеть: должно быть, я приземлилась не так мягко, как полагала. Боль распространилась на бицепсы. Спасибо за крепкое объятие, Ваше Величество. Я прислонилась к стене.
— Почему ты так зациклилась на их свадьбе?
Я потёрла лоб, пытаясь смахнуть усталость и избежать разговора.
— Ты правда хочешь знать?
— Да. Что это: вина, месть, любовь?
Я сглотнула:
— Я живу одна.
— Ну и?
— У тебя есть Стая. Ты окружен людьми, которые в лепёшку расшибутся, лишь бы попасть в твою компанию. А у меня никого нет: родители мертвы, вся семья мертва. У меня нет друзей. Кроме Джима, и то у нас с ним скорее рабочие отношения, чем дружба. У меня нет парня. Мне даже домашнего питомца завести нельзя, потому что он умрёт от голода: я редко бываю дома. А когда я всё-таки приползаю туда, вся в крови, грязная и уставшая, то там темно и пусто. Никто не включает для меня свет на веранде. Никто не обнимает меня и не говорит: «Эй, я рад, что ты со всем справилась и что с тобой всё хорошо, ведь я волновался». Всем наплевать, умерла я или нет. Никто не делает мне кофе по утрам, никто не обнимает меня в постели, никто не подаёт мне лекарства, когда я болею. Я всегда сама по себе.
Я пожала плечами, пытаясь выглядеть как можно более безразличной.
— Большую часть времени я люблю быть сама по себе. Но когда представляю будущее, там нет ни семьи, ни мужа, ни детей. Никакой теплоты. Я просто вижу, как становлюсь старше, а на теле прибавляются шрамы. Через 15 лет я всё так же буду притаскивать своё избитое, окровавленное тело в дом и там зализывать раны в полном одиночестве. У меня не может быть ни любви, ни семьи, но Крэст и Мийонг нашли своё счастье. И я не хочу отнимать его у них.
