Я поднялась и кивнула Джиму.
— Дай мне минутку. В качестве личного одолжения.
Ни один мускул не дрогнул на его лице. Демонстративно медленно мужчина сделал два шага назад и замер в ожидании.
В ванной, на мраморе, едва заметная за одной из самок и Тетушкой Би, сидела Андреа. Боуда-самец перебирал пальцами ее влажные светлые волосы, что-то высматривая.
— Мне надо идти…
Боуды расступились, и Андреа показалась полностью. Ее кожа была покрыта короткой шерстью и усыпана одинаковыми черными пятнами. Я никогда не видела столь пропорциональной формы у оборотня в образе зверя, кроме Каррана. Единственным недостатком оставались руки: слишком длинные, они доставали почти до колен. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы осознать: у Андреа видна грудь. Нормальная человеческая грудь. У большинства женщин-оборотней в переходной форма она либо была крошечной, либо вообще проявлялась рядом сосков.
Андреа взглянула на меня. Человеческие лоб и глаза, темная морда и челюсти гиены плавно перетекали друг в друга. Результат был отвратительный, но представлял единое целое.
— Нашел! — парень подцепил что-то когтями.
Тетушка Би обхватила голову Андреа.
— Давай!
Самец сорвал маленький темный предмет, за которым полетело несколько капель крови. Андреа тихо застонала. Тетушка Би отпустила ее, парень наклонился и нежно лизнул шею.
— Рафаэль влюблен, я уверена, — ухмыльнулась девушка-боуда.
Андреа приложила к голове скомканное мокрое полотенце и посмотрела на меня.
— Кейт? Ты куда?
Слова выходили поразительно понятными, и голос совсем не изменился.
— Карран хочет поговорить со мной. Он прислал Джима, и лучше бы мне пойти.
Андреа глубоко вздохнула.
— Я — сангнат.
По её тону я поняла, что у этого слова какое-то глубокое значение, но мне оно ни о чем не говорило. Видимо, непонимание отразилось на лице, потому что Тетушка Би сложила руки на коленях и сказала:
— Ты помнишь Корвина?
— Котоморф. Он умер, защищая Дерека.
Вирус ликантропии действовал в обе стороны: одинаково поражал и людей, и животных, забирая у жертвы фрагменты ДНК и иногда вводя генетический код человека животному. Очень редко в результате получался звероморф, который из зверя обращался в человека. Большинство из них оказывались идиотами и быстро умирали, но некоторые, такие как Корвин, учились говорить и становились полноценными личностями.
Тетушка Би кивнула.
— Хороший парень. Здесь часто бывал.
— Любил поиграть, — добавила девушка-боуда.
— Да, любил. Только стрелял холостыми, вреда не было.
Тетушка Би взглянула на меня.
— Ну, этого следовало ожидать, звероморфы стерильны, — сказала я, чтобы не молчать.
Её лицо чуть вытянулось.
— Не всегда.
— О.
— Изредка, очень-очень редко, у них получается сделать детей.
— О.
Андреа вздохнула.
— Иногда эти дети выживают.
— Ты ребенок гиеноморфа? — просто выпалила я.
Всех передернуло.
— Да, — сказала она, — я сангнат. Мой отец — гиена по рождению.
Теперь все встало на свои места. Андреа не подцепила вирус ликантропии во время нападения, она такой родилась.
— А Тэд знает?
— Возможно, подозревает, но у него нет никаких доказательств.
Я пожала плечами.
— Я ему не скажу, если не скажешь ты. Что случилось с Джули?
— И все? — вмешалась девушка-боуда. — Тебе просто все равно, что она дитя животного?
— Да. А что? Что все-таки случилось с Джули?
Все боуды уставились на Тетушку Би. Та посмотрела на меня.
— Кодекс гласит, что все мы изначально люди. Рождены людьми и умираем людьми. Это естественная форма, доминирующая. Мы должны отстаивать это и ставить выше зверя, потому что это в нашей природе.
— Сангнаты рождаются зверем, — мягко сказала Андреа, — а значит, наша естественная форма — животное, но по мере взросления мы теряем способность обращаться в зверя, потому что гибриды. Таким образом, я животное, рожденное уродом. Неестественна.
С ума сойти!
— Андреа, ты — мой друг. У меня друзей немного. Кем ты была рождена, как ты выглядишь и что об этом кто-то думает — для меня значения не имеет. Когда мне требовалась помощь, ты помогла, вот что важно. А теперь, пожалуйста… пожалуйста, скажи, что случилось с моим ребенком?
Нос Андреа дернулся. Она издала нервный смешок и тут же подавила его.
