— Не тот замок. Попробуй ниже, — выдохнул он.
— Мечтать не вредно.
Я залезла во внутренний карман его куртки и вытащила полиэтиленовый пакет.
Карты.
— Воровство — это преступление. Благодарю за возвращение собственности Стаи. Твое сотрудничество было зачтено.
Он посмотрел мне прямо в лицо, улыбнулся и исчез. Красная стрела воткнулась в грязь между ног, когда я вставала. Это заставило меня медленно распрямиться. Он стоял в нескольких шагах, направив заряженный арбалет в мою голову. Рука у него была набита: я не смогла бы увернуться от стрелы и в девяти футах. Сегодня явно не мой день.
— Руки. И так, чтобы я их видел, — приказал он.
Я показала ему свои ладони. Карты по-прежнему были сжаты в правой руке.
— Ты сжульничал! — раздался сверху возмущенный голос Джули. — Оставь ее в покое!
Нос лучника больше не выглядел сломанным. И крови тоже не было. Замечательно. Он мог не только телепортироваться, но и регенерироваться. Если бы он начал плеваться огнем, я бы, пожалуй, не удивилась. Все еще держа наставленный на меня арбалет, он дотянулся до серебра, воткнутого в бедро, и, вздрогнув, извлек его.
— А это больно.
— Поделом тебе, — прокричала девочка.
— Я так полагаю, болела ты все же за нее?
Брови Джули презрительно изогнулись:
— Да-а.
— Не заставляй меня подниматься наверх, — в его голосе прозвучала сталь, поэтому Джули нырнула за ящик.
— Оставь ребенка в покое.
— Ревнуешь? Не хочешь меня ни с кем делить? — он отвел арбалет немного вправо. — Повернись.
Я развернулась к нему спиной, ожидая того, что он выстрелит мне меж лопаток в любой момент.
— Очень мило. Теперь повернись снова.
Я глазами поймала его хмурый взгляд.
— Не могу решить, какой ракурс мне нравится больше: спереди или сзади.
— Как насчет того, чтобы поближе рассмотреть мой меч?
— Это моя игра, голубка.
Его хитрый прищур красноречиво говорил о том, какую «игру» он вел.
— Повернись снова. Какая хорошая девочка.
Я слышала, как он приближался ко мне. Вот так, еще ближе. Ох, я очень беспомощна, друг мой. С поднятыми руками и все такое.
— Ничего смешного. Или в следующий раз ты услышишь «чик», и я пригвозжу твою девочку к тем ящикам, — предупредительно зашептал мне на ухо Лучник.
Я сжала зубы и замерла.
— Ты разрушила мое заклинание. Я расстроен. Тех сук сложно приструнить, и теперь, по твоей милости, мне придется сделать это снова. Твою милую шейку определенно надо проткнуть стрелой.
Его пальцы прошлись сзади по затылку. От этого мурашки побежали по спине.
— Ну, я хороший парень. Я дам тебе вместо этого совет: забирай своего ребенка и топай домой. Я даже позволю тебе забрать карты, раз ты так отчаянно в них нуждаешься. Но больше не переходи мне дорогу. Это не твоя битва. Выше головы не прыгнешь.
— Какая битва? Против кого? Кто ты?
— Я Брэн. Герой.
— Герой? Смирение — это добродетель?!
— Это терпение. И если ты окажешься терпеливой и удачливой, то можешь просто побыть девушкой, оказавшейся на лопатках в моей постели, ночью, в городе.
Его рука сжала мою задницу. Я дернулась, намереваясь ударить его кулаком в нос, но на его месте уже никого не было. Только легкий туман. Он задержался на несколько секунд, а затем растворился в воздухе.
Я боролась с непреодолимым желанием что-нибудь сломать. Джули таращилась на меня с высоты ящиков.
— Он просто — Пуф!
— Да, я знаю.
— Ты ему нравишься. Он схватил тебя за задницу.
— В следующий раз, когда я его увижу, то отрежу его руку к чертям. Посмотрим, отрастет ли она снова.
Я невольно взглянула в сторону, где ранее был скелет. Стрела исчезла. И как, черт возьми, ему это удалось?
Все мои драгоценные доказательства исчезли. У меня даже не осталось шанса проверить, какого рода магия использовалась. В целом, все прошло не очень хорошо. Я не знаю, что случилось, ведь все, что у меня было — это разговор с парнем, у которого есть ответы на мои вопросы. Но я ничего так и не выяснила. Исключением является моя задница. Здоровая самооценка — это хорошая штука. Если бы у меня ее не было, я бы уже билась своей глупой головой о первую попавшуюся твердую поверхность.
— Ты уходишь? — спросила Джули, по-прежнему сидя на ящиках.
