– Любовник выгнал, даже вещи забрать не дал, – с трудом расстегивая покрасневшими пальцами пуговицы, пробормотала Эллина. По сути, она не лгала.
– Под суд надо вашего любовника! Ну-ка, что тут с вашим пульсом и кожей?
Внимательно осмотрев пациентку, маг перевязал ее начавшие зудеть ноги и велел весь оставшийся день провести в постели под чутким контролем его помощницы.
Видимо, в горячее питье подмешали снотворного, а может, успокоившись, Эллина сама уснула.
Наутро, как и предсказывал мэтр Олиох, начала облезать кожа. Если бы не повязка, гоэта бы расчесала ступни в кровь. Ходить в сапогах она не могла, и магиня великодушно выделила ей мягкие домашние тапочки. В таком нелепом виде Эллина и отправилась на встречу с ректором.
Ее проводили в одну из башен, внутри оказавшуюся куда более уютной, чем снаружи, и оставили дожидаться в приемной в компании еще нескольких посетителей. Разглядывая их, гоэта решила, что они соискатели места в рядах студентов. Одеты по-разному, но лучше ее. Наверное, сидят сейчас и гадают, что такая девица, как она, может делать в Университете.
Мимо несколько раз прошла секретарь, не удостоив Эллину и кивка. Высокомерная, знающая себе цену дама, чей возраст точно определить не удалось.
Наконец ее пригласили в кабинет.
Ректор сидел боком к ней и что-то увлеченно то ли писал, то ли чертил. Не отрываясь от своего занятия, он указал рукой на ковер перед письменным столом.
Сесть гоэте не предложили, но она и не настаивала, терпеливо дожидаясь, когда на нее обратят внимание. Как в былые времена перед директором училища.
Ректор оказался солидным высоким мужчиной с идеально прямой спиной, на равных соперничавшей с резной спинкой высокого стула. Черная мантия небрежно расстегнута, из-под нее видны рубашка, жилет и шнурки нескольких то ли накопителей, то ли амулетов. Наверное, все же накопитель один и большого объема, не то что был у Доновера. Хоть одним глазком взглянуть бы.
А вот и «отведиглаз» – круглый плоский камушек на серебряной цепочке.
Поверх мантии поблескивает желтый топаз; даже стоя перед столом, Эллина ощущала его энергию. С такой она бы справиться не смогла, топаз – камень магов, практически у каждого из них есть вещица с топазом. Как-никак – негласный символ магической гильдии.
А на руке – перстень с гелиотропом.
Словом, никаких сомнений, что перед тобой сильный маг, не возникает, а наличие личной печати подтверждает, что он имеет вес в обществе. Впрочем, все это гоэта и так знала, а вот, гелиотроп, к примеру, никогда вживую не видела, только на картинках, поэтому с непосредственностью ребенка рассматривала перстень. И не заметила, что ректор уже пару минут смотрит на нее.
– Доброе утро, госпожа. Простите, что заставил вас ждать. Мне сказали, у вас письмо для меня?
Эллина достала заветный сложенный вчетверо лист бумаги, но отдавать магу не спешила.
– Это очень важно, от этого зависит жизнь и смерть одного человека.
– Ваша? – прозорливые глаза ректора вновь остановились на ее лице, губы тронула улыбка. – Не бойтесь, если вам есть что сказать, говорите.
Он встал, взял ее под руку и усадил у камина. Предложил выпить чашечку кофе или чая, но гоэта отказалась.
– Итак, госпожа, я весь во внимании.
Эллина не знала, с чего начать. Вся задумка вылетела из головы, и она, словно девочка, впервые посланная в аптеку за «взрослым средством», потупившись, сидела, крепко сжимая письмо.
Гоэта полагала, что ей придется добиваться аудиенции ректора, доказывать, что ее нужно выслушать, а тут все так просто… Единственным препятствием был ученик-привратник, да еще пришлось побеседовать с двумя скептически настроенными стражами в черных плащах.
– Успокойтесь, выпейте воды, – в руках мага оказался стакан, до половины наполненный прохладной жидкостью. – Мэтр Олиох сообщил мне, в каком плачевном состоянии вас встретил. Заверяю, мы все будем рады вам помочь. По мере наших скромных сил и возможностей.
Взяв себя в руки, Эллина поведала о недавних событиях, старательно избегая деталей, останавливая внимание лишь на ключевых фактах и участии в истории двух темных. О них она рассказала подробно, в том числе о питомце Гланера. Потом, поколебавшись, взяв с мага слово, что тот не отберет его, показала ректору письмо.
