— Четыре Зуба здесь, — заметил Вороний Ловчий. — И тотем Бизоньей Спины я тоже видел… Род Чайки здесь… Только что я хотел бы знать — кто сейчас вождь у Народа? — Вороний. Ловчий поглядел сверху на укрытые в горных воронках гейзеры и голубую воду, окутанную желтоватым паром. Ивы и березы — ныне сильно поредевшие из-за многолюдства — огибали узкую долину. На дно долины вела утоптанная тропа. Там, в долине, толпились смуглые люди. Они смеялись и хлопали в ладоши. Солнце сверкало на их нагих телах.
— Но дичи здесь что-то не видно, — добавил Вороний Ловчий. — И, судя по травам, ее не должно быть много. Если это все, то можно считать, что мы знаем то, что хотели, про этот хваленый юг. Здесь слишком сухо. Для дичи не хватает воды.
— Может быть… — пробормотал Кричащий Петухом, тяжело вздохнув. — Но может, если у Других есть земли получше, они не…
Вороний Ловчий присвистнул:
— До поры, Сновидец. До поры. Мы никогда не сможем поручиться, что они довольствуются своими землями, если не будем силой отстаивать свое.
— Нет… — Пауза. — Поганое место! Как могут здесь жить люди? Эта вонь от гейзеров! Словно жир, разведенный в соленой воде!
Вороний Ловчий остановился и сухо кашлянул.
— С другой стороны, здесь нет мух и комаров… Этот запах разгоняет всех насекомых.
Кричащий Петухом хмыкнул.
На дне долины напротив одного из чумов стоял Четыре Зуба и, щуря свои старческие глаза, смотрел на приближающихся соплеменников. Заметив Кричащего Петухом, он заковылял навстречу ему и улыбнулся беззубым ртом, обнажив розовый язык.
— А где мой братец-выдумщик? — спросил старика Вороний Ловчий после обязательных приветствий. Четыре Зуба нахмурился:
— Видали эту трещину в скале, над заводью? Там он проводит все время, делая невесть что. Поющий Волк и Издающий Клич слишком уж часто носят ему туда пищу. Говорят — он готовится ко Сну.
Вороний Ловчий хмыкнул и хлопнул себя по колену:
— Мой братец? Сон? — Подмигнув Кричащему Петухом, который не сводил своего единственного глаза с пещеры в скале, Вороний Ловчий повернулся и пошел вверх по дорожке.
Подойдя ко входу в пещеру, он остановился и, просунувшись сквозь полог, слепо моргая в темноте, окликнул:
— Бегущий-в-Свете…
— Войди и опусти полог, Вороний Ловчий. Он сделал это — и разглядел в темноте красные огоньки.
— Глазам надо привыкнуть. Проходи. Сделай два шага вперед и садись.
Вороний Ловчий осторожно прошел в глубь пещеры и опустился на мягкую шкуру. Перед глазами его случайно возникла человеческая фигура.
— Очень изобретательно. Специально придумано, чтобы пустить мне пыль в глаза насчет твоей проклятой Силы?
— Нет. Я должен сохранять спокойствие. Очистить свое сознание. Понять, что я должен делать. И найти в себе для этого силы.
— Ну и что же ты такое сотворишь? Что, ради всего святого, случится от твоих молитв? Мамонты с неба посыплются? Или эта пустошь, в которую ты завел Народ, вдруг зарастет густою травой? Идем, Бегущий-в-Свете, забудь эти…
— Больше нет Бегущего-в-Свете.
— Отлично, Волчий Сновидец. Хорошее имечко! Ты знаешь, со мною Кричащий Петухом. Он пришел, чтобы… как бы это сказать, испытать твою Силу? Хм… Интересное у нас будет Обновление!
— А ты что здесь делаешь?
— Ты же мой брат. Что скажет Народ, если я позволю тебе и дальше продолжать заниматься всеми этими глупостями?
— Очень трогательно, что ты вдруг воспылал родственными чувствами.
Вороний Ловчий рассмеялся:
— Ох, брат, опасайся лучше других. А я желаю тебе добра… Я мог бы бросить тебя на произвол судьбы. Но должен же я хотя бы попытаться? Мой долг как твоего брата — сделать все, чтобы вернуть тебя на истинные пути Народа. Меня уважают. У меня неплохое положение в Народе. А если я скажу людям, что попытался тебя уговорить, — ко мне будут относиться еще лучше.
— Оставь меня в покое, Вороний Ловчий. Я вижу и знаю больше, чем ты. Больше, чем ты можешь вообразить.
Вороний Ловчий мягко улыбнулся:
— Может, выгонишь меня колдовством? Теперь он мог разглядеть в темноте черты Бегущего-в-Свете. Тот потянулся и подбросил ивовых веток в огонь. Стало светлее, и Вороний Ловчий увидел его глаза — и ему стало страшно. Там жила Сила.
