Любой ценой - страница 169
– Господи Иисусе, Джулия, – тихо пробормотал Мартейн Книпст пока они шли по коридору, – Я никогда не видел его в таком бешенстве! – он покачал головой. – Я имею в виду да, это все ужасно, безусловно. Я согласен, и не только потому, что нарушено право герцогини Харрингтон на конфиденциальность. Центру в результате тоже достанется своя порция дерьма. Но давайте будем откровенны – это вовсе не первый случай утечки информации. А его слова об «охоте на ведьм»!..
– Это не просто слова, Марти, – столь же тихо сказала Ишер. – Он это сделает. И уж если найдет виновника…
Она с мрачным выражением на лице пожала плечами. Книпст помотал головой.
– Я верю. Просто не понимаю почему.
Ишер какое-то время смотрела на него, явно прикидывая стоит ли говорить. Доктор Мартейн Книпст был, во многих отношениях, её эквивалентом в том, что касалось медицинской стороны обеспечения работы Бриарвуда. Он не являлся партнером-соучредителем Центра, но нес прямую ответственность за функционирование лабораторий и за руководство техниками работавшими в них. И, если не произойдет чего-то совершенно непредвиденного, ему предстоит стать младшим партнером Бриарвуда в ближайшие три стандартных года.
– На этот раз это… личное, – наконец произнесла она. – Отношения доктора Иллеску с Харрингтонами имеют свою историю.
– Мне казалось, что он никогда не встречался с герцогиней, пока она не стала его пациенткой, – возразил Книпст.
– Я не говорила, что это относится к ней, Марти. Это касается её родителей, и это личное, а не профессиональное. Я не собираюсь распространяться о деталях; достаточно сказать, что если и есть пара врачей во всем Звездном Королевстве, для которых он готов ползти по битому стеклу, лишь бы только не дать повода усомниться в его профессиональной этике, то это Альфред и Алисон Харрингтоны. Хуже того, по-моему он боится, что они могут подумать, что именно он выдал информацию.
– Это же нелепо! – искренне возмутился Книпст. – Он бывает полной задницей, но я никогда не встречал врача, который относился бы к своим профессиональным и моральным обязанностям серьезнее него!
– Согласна, – успокаивающе сказала Ишер. – Я и не говорила, что я думаю, что Харрингтоны поверят в нечто подобное. Что я сказала, так это то, что он боится такого исхода. И именно поэтому, Марти, я в восторге, что это не я проболталась Соломону Хейесу.
Они двое несколько секунд шли в молчании, а затем Ишер невесело усмехнулась.
– Что? – спросил Книпст.
– Просто подумала. Он сказал, что хочет задницу виновника в жареном виде, правильно? – Книпст кивнул и она пожала плечами. – Ну вот я и задалась вопросом: позволит ли он мне хотя бы развести костер, когда настанет час?
– Приближаемся, ваша милость, – объявил по внутренней связи пилот бота. – Смотрите вниз, на десять часов.
Хонор так приникла к иллюминатору бота, что почти коснулась армопласта кончиком носа. Она сидела по правому борту суденышка, непосредственно перед крылом с изменяемой геометрией, и, когда в поле зрения показалось гладкое белое веретено космического корабля, подалась вперед еще сильнее.
Неподалеку на орбите завис транспорт боеприпасов, что давало ей ощущение перспективы; что-то, с чем можно было сравнить размер нового корабля. И именно из-за этого корабль для опытного глаза выглядел несколько необычно. Он очевидно являлся линейным крейсером, но был больше любого из ранее виденных Хонор линейных крейсеров. «Агамемноны», вроде «Ахиллеса» Мишель Хенке, имели массу почти 1,75 миллиона тонн, но этот корабль был еще больше чем на три четверти миллиона тонн массивнее. И если «Агамемноны» были носителями подвесок, то этот – совершенно определенно нет.
Хонор задействовала увеличение в искусственном глазу, наводя его на бортовой номер, расположенный сразу за передним импеллерным кольцом. Он гласил BC-562
