Если Шарлотта действительно считала, что здесь ее место, значит, она на самом деле живет в мире грез и фантазий. Хрупкая блондинка в отглаженных белых брюках, шелковой блузке и итальянских босоножках, выглядела среди богемного беспорядка, царившего в жилище Джейсона, как сервиз из китайского фарфора среди разномастных керамических кружек в доме Джэнел.
— Думаю, вам пора отправляться домой, — прямо сказала Шарлотта. — Потому что, видите ли, я не собираюсь этого делать.
…Женщины, женщины! Дуг тяжело вздохнул. Вчера вечером ему показала свои маленькие острые зубки Шарлотта Пенн, а сегодня Джэнел ведет себя как-то весьма странно. В домике царил запах теста. По всей кухне были расставлены остывающие фигурки.
Температура снаружи уже поднялась выше тридцати градусов, а в доме Джэнел было еще жарче из-за горящей духовки. Судя по всему, Джэнел выпекала фигурки до рассвета. Под глазами ее виднелись темные круги, а руки были по локоть в муке. В кухне работали два вентилятора, раздувая темные кудряшки Джэнел.
— Послушай, — сказала она Дугу. — Я освобожусь не скоро. Может, тебе лучше погулять без меня.
Освобожусь не скоро? Но почему она вдруг решила работать всю ночь, зная, что он должен заехать за ней утром?
Дуг хотел, чтобы Джэнел была рядом, когда он будет изучать список, предложенный агентом по продаже недвижимости. После вчерашнего вечера ему хотелось выкинуть из головы мысли об интригах Холлоуэя. Вчера ему пришлось уйти, выпив немного вина из принесенной Джейсоном бутылки. Он ожидал, что утром Джейс позвонит ему, чтобы похвалиться своими успехами — ведь после ухода Дуга ему наверняка удалось завести разговор о покупке семьей Шарлотты Пенн «Амур графикс». А если нет, то он наверняка первым делом заговорил об этом, проснувшись утром рядом с Лотти.
Может, Джэнел почувствовала, что Джейсону вот-вот удастся осуществить свой план, и, нервничая, решила отвлечься работой? Дуг снова оглядел кухню. Что ж, в этом она явно преуспела.
Меж бровей девушки появилась за ночь едва заметная морщинка. В глазах ее светилось беспокойство. Джэнел быстро отвела взгляд, словно испугавшись, что Дуг догадается о причинах ее состояния.
— Было очень мило с твоей стороны пригласить меня на прогулку, — сказала она, поворачиваясь к миске с тестом. Взяв деревянную ложку, она перемешала начинающее твердеть тесто. — Но я действительно не могу.
Дуг забрал у нее сначала миску, потом ложку. Затем взял ее испачканные мукой ладони и положил себе на плечи.
— Молчи, — сказал он и нежно поцеловал Джэнел.
— Но…
Дуг привлек девушку к себе и поцеловал уже более настойчиво.
— Я хочу, чтобы ты была сегодня со мной, — прошептал он. — Если бы не хотел, то не просил бы тебя.
Джэнел старалась не смотреть ему в глаза.
— Но когда ты…
Дуг взял Джэнел за подбородок и поднял ее голову, так что она вынуждена была заглянуть ему в лицо. Сжав ладонями щеки девушки, Дуг погладил пальцами темные круги под ее глазами.
— Джэн, вчера вечером я пытался помешать Джейсу сделать Шарлотте Пенн свое заманчивое предложение.
В глазах ее появилось понимающее выражение. Теперь они светились мягким таинственным светом.
— Правда? — прошептала она. — Ты сделал это? О, Дуг, я…
Он снова поцеловал Джэнел. На этот раз руки его скользнули вниз по ее спине. Выгнувшись, Джэн крепче прижалась к его сильному телу.
Дуг и мечтать не мог о том, что день этот начнется подобным образом, что уже утром он будет держать Джэнел в своих объятиях. Но он от души надеялся, что дело закончится чем-то вроде этого. Что вечером они окажутся вместе в постели Джэн. Впрочем, сейчас его охватило такое возбуждение, что он не стал бы настаивать на кровати. Вполне подойдет любое другое место.
Как приятно держать ее в объятиях, ощущая, как откликается на его ласки гибкое тело. Джэнел была той женщиной, которая ему нужна и которую он никак не мог отыскать в дебрях Нью-Йорка. Только сегодня Дуг понял, что за сдержанностью Джэнел скрывается ранимая душа и что девушка очень обиделась и расстроилась, когда он отказался пообедать с ней вчера.
Ему хотелось слиться с ней воедино, забыть о неудаче, которая постигла его с Тиной. С красавицей Тиной, которая хотела того, чего он не мог ей дать. И которой нечего было дать ему взамен.
