– Люсинда, я давно уже думал, что вам необходимы надежные друзья и веселые развлечения, – сказал с неожиданной для нее настойчивостью лорд Мейз.
– Ну да, именно за этим я приехала в Лондон, милорд, – ответила Люсинда, пытаясь понять внезапное внимание к ней лорда. Она терялась в догадках, что все это значит.
Лорд Мейз нетерпеливо покачал головой.
– Нет, я не это имел в виду! – и он обвел толпу пренебрежительным взглядом. – Я имею в виду окружение людей, которые любят вас и ценят. Большинство тех, кто сейчас у вас на балу, видят в вас лишь леди Мейз, красивую и богатую вдову. Они выражают вам свое почтение, заверяют в дружбе, но вряд ли это дружба. – Он усмехнулся. – Вы это все знаете так же хорошо, как и я, потому что я вижу в ваших глазах настороженность. Я же желаю, чтобы вы могли смеяться, говорить все, что заблагорассудится, и при этом знать, что вы в кругу людей, которым можно доверять.
– Браво, милорд. Именно это я говорил своей несравненной кузине лишь несколько дней тому назад, – раздалось за его спиной.
Лорд Мейз что-то тихо пробормотал сквозь зубы и отошел от Люсинды. Он нахмурился и посмотрел на джентльмена, который так нескромно тихо подошел к ним, с нескрываемой враждебностью.
– Стэссарт! Невероятно. Когда в соседней комнате идет игра, никто никогда не видит вас в танцевальной зале.
Мистер Стэссарт улыбнулся, но взгляд его голубых глаз внезапно стал жестким. Он сбросил со своего элегантного рукава воображаемую пылинку.
– По правде говоря, милорд, карты мне прискучили. Естественно, я сразу же пошел искать свою очаровательную кузину. Вам, вероятно, известно, что я очень тепло к ней отношусь.
Лорд Мейз усмехнулся. Его золотистые глаза вспыхнули, и хорошее настроение моментально вернулось.
– Уже успели проиграть, Стэссарт? – и он, поклонившись Люсинде, отошел, насвистывая.
– Не могу сказать, чтобы мне был приятен лорд Мейз, – тихо сказал Ферди, пристально глядя ему вслед. Люсинда осталась безразличной к его мнению.
– В самом деле? А я считаю его своим близким другом.
– Можно лишь удивляться вашей наивности, моя дорогая кузина. Однако я не оспариваю возможных достоинств лорда Мейза. – И Ферди бросил на нее задумчивый взгляд. Все его существо отражало полное благоговение перед кузиной: он поднес ее руку к своим губам. – Я не могу и дня прожить без вас, Люсинда. Я лечу к вам, как мотылек на пламя свечи.
Люсинда покачала головой и отняла у него свою руку.
– Чего вы хотите, Ферди? Может быть, лорд Мейз прав? Вы опять проиграли? Вы желаете, чтобы я заплатила вам за свои собственные карточные столы?
Мистер Стэссарт приложил руку к груди, изображая искреннее возмущение.
– Кузина! Подобные подозрения – бесчестие для меня. Я не посмел бы использовать вас с подобной целью. Нет, я вполне способен заплатить проигрыш сам, каким бы он ни был.
– В таком случае, простите, Ферди. Я ошиблась. – На самом деле Люсинда вовсе не была убеждена в своей ошибке. У нее давно сложилось твердое мнение, что ее кузен без дальней цели и словом не перемолвится ни с кем из родственников. Он никогда не гнушался использовать родственные связи для оплаты своих долгов, и почему он должен делать исключение в отношении нее? Однако у нее не было желания вновь устраивать неприятную сцену, поэтому она улыбнулась. – Может быть, вам не понравился вечер? Я бы не желала, чтобы кто-либо из моих гостей уезжал недовольным.
– О, дорогая кузина! Единственное, чем я неудовлетворен, единственная моя досада – это то, что у меня было мало возможностей убедить вас в своей беззаветной преданности. Я жажду наслаждаться светом вашей красоты. Я готов на все, лишь бы заслужить ваше драгоценное внимание. Люсинда, я подобен пустыне, что изнемогает без единой оживляющей капли вашей улыбки. Осмелюсь ли я признаться в этом? Осмелюсь ли подвергнуть себя риску вашего отказа?
Люсинда смотрела на кузена в изумлении. Она и представить не могла, что ему могут быть знакомы подобные чувства.
– Ферди, я…
Ферди вытянул в любовном призыве холеные руки.
– Потанцуйте со мной, кузина! – чуть ли не рыдая, произнес он.
