Джейн погладила его по щеке и улыбнулась.
— Какой ты милый... — Настроение у нее поднялось. — Я всегда считала выходцев из Новой Англии надутыми и холодными. Как ты умудрился стать таким романтиком?
Он взял ее руку и поцеловал кончики пальцев.
— Все дело в тебе, Джейн. Ты меня вдохновляешь.
Она рассмеялась, поняв, что он шутит.
— Осторожнее, смотри не перебери с лестью, не то я перестану тебе верить.
— Мм... да, вижу, что с тобой надо держать ухо востро.
Джейн стала серьезной.
— Знаешь, иногда меня беспокоит, что ты слишком меня балуешь, но, наверно, я сама виновата — веду себя как ребенок.
Джереми покачал головой.
— Не говори глупостей.
— Знаю, я стала эгоисткой, чересчур сосредоточилась на своем несчастье.
— Джейн, лучше помолчи! Я тебя очень уважаю и просто восхищаюсь тем, как ты справляешься с болезнью.
— Но почему, Джереми? Откуда такие чувства?
Он выпрямился.
— Если хочешь поговорить серьезно, давай сядем у огня.
— Не возражаю.
Он подкатил ее поближе к камину, сел рядом в массивное кресло с высокой спинкой и положил ногу на ногу.
— За последние несколько месяцев мы очень подружились, — начал он. — И чем лучше я тебя узнаю, тем больше уважаю. На твою долю выпало тяжкое испытание, из которого ты вышла с честью, — и неважно, что ты сама думаешь. Скоро ты вновь научишься ходить, тебе понадобится моральная поддержка. Можешь рассчитывать на меня.
Джейн чувствовала знакомый запах его одеколона, следила за игрой теней на его лице.
— А что, если мои ноги никогда не обретут прежнюю силу? Что, если я не смогу снова ходить? — прошептала она.
— Сможешь.
— А вдруг нет? Останусь на всю жизнь в кресле?
Он наклонился к ней и взял ее руки в свои.
— Тогда мы справимся с этим вместе.
— Мы?
— Если ты мне позволишь...
Джереми заглянул ей в глаза, и она прочла в них такую решимость, что у нее потеплело на сердце. Как он может быть так уверен в своих чувствах, если сама она во всем сомневается? Она перевела взгляд на розы.
— Надо поставить цветы в воду.
— Давай я займусь этим, — предложил он.
Джейн протянула ему букет, и он направился на кухню.
— Попроси Мануэлу взять большую фарфоровую вазу! — крикнула она ему вслед. — Пусть поставит ее на буфет в столовой.
— Хорошо.
Проводив его взглядом, Джейн вздохнула. Джереми вновь удалось рассеять ее страхи. Будущее продолжало тревожить ее, но недавнее напряжение отпустило. Казалось, Джереми знает, о чем она думает, что хочет услышать. Уставившись на огонь, Джейн улыбнулась своим мыслям. Может, так оно и есть. Может, он действительно знает.
Когда Джереми появился в гостиной, Джейн подняла на него глаза. Он держал в руках бутылку шампанского в ведерке со льдом и два фужера.
— Мануэла хотела сама нас обслужить, но я вызвался ей помочь, — сказал он. — Замечательная идея, между прочим.
— Мне кажется, нам есть что отпраздновать, — пояснила Джейн.
— Сегодня особый день, потому что мы вместе, Джейн.
Пока он открывал бутылку, она исподлобья смотрела на него, гадая, какой он бывает, когда находится в плохом настроении. Невозможно постоянно быть таким милым и предупредительным...
Разливая шампанское, Джереми бросил на нее быстрый взгляд.
— О чем задумалась? — спросил он.
Она заколебалась.
— Да так, ни о чем.
— Брось, Джейн, ты смотрела как-то по-особому, я бы сказал, оценивающе. Ты чем-то расстроена?
— Господи, ты и мысли читаешь?
Он поставил бутылку в ведерко и подал Джейн фужер.
— Когда человек тебе нравится, начинаешь угадывать его мысли.
— Понятно... — Интересно, мелькнуло у нее в голове, почему ему это удается гораздо лучше, чем мне?
Джереми уселся в кресло, положил ногу на ногу и поднял фужер.
— За прекрасный вечер, — произнес он, чокаясь с ней.
Они выпили.
— Итак, — продолжал он, — признайся, у меня есть основания для волнений? Какие мысли бродят в твоей прекрасной головке?
— Нет, Джереми, не волнуйся. — Она подалась вперед, коснулась его руки. — Я подумала, какой ты хороший.
— Значит, мне не о чем беспокоиться? — рассмеялся он.
