А Тадеуш пребывал в откровенном трауре, не скрывая и даже, наоборот, выставляя на всеобщий показ своё настроение.
«Соня, Соня», - повторял он про себя без конца, и губы его при этом непроизвольно шевелились.
Наконец, капельмейстер объявил мазурку, и двое дикарей, наряженных в блестящие халаты из алюминиевой фольги, вынесли на середину зала алые подушечки с покоящимися на них ключами. За ними степенно вышагивал пастор Хром. Вот он взял ключи в руки, поднял их вверх. Присутствующие радостно отреагировали одобрительными криками. Пан Адам и пан Филипп подошли к пастору с разных сторон. Ударил гонг. Каждый из них взял протянутый пастором ключ, поднял вверх, демонстрируя отливающие дорогим золотом предметы. Гости снова с восторгом поддержали их.
Всё. Обряд обмена совершен. С этого момента ни один мальчик не смеет и близко подойти к Джу. Даже ради невинной шутки или вопроса познавательного академического свойства. А Тадеуш не имеет больше права общаться с девочками и драть их за косы. До самой свадьбы.
Веселье продолжилось щедрой дегустацией запасов пана Филиппа, который не мог себе позволить и намёка на скупость.
- Это что? - спрашивал кто-то.
- Это лук, обжаренный в томатной пасте с добавлением кислого огурца.
- Какая прелесть!
- А можно мне вот эту лохматенькую полоску трюфелей?
- Угощайтесь!
- Как вы делаете этот маринад?
- Томлю морковь под гнётом и уксусом в течение двух часов, затем откидываю на дуршлаг и приправляю чесноком.
- В высшей степени чудесно!
Погреба пана Филиппа слегка оскудеют после сегодняшнего ужина, но это окупится с лихвой, когда пан Адам внесёт полагающийся свадебный взнос.
- Чего надулся, жених? - попыталась растормошить суженого Джу. - Подумаешь, ударила тебя пару раз линейкой. Ну, прости. Ты меня тоже бил. Бантов вон сколько порвал. Приживёмся. Зато радостей сколько будет. Удовольствий.
- Я не буду твоим мужем.
- Это как понимать? Куда ты денешься?
- Я люблю другую.
- Ух ты! Расскажи.
- Я её трогал руками и смотрел. А тебя я трогать не собираюсь. И смотреть на тебя не буду.
Джу, поразмыслив над полученными сведениями, решила обидеться.
- Ну, и чёрт с тобою, - сказала она. - Ты мне тоже не очень нравишься.
- Правда? - обрадовался Тадеуш. - Тогда ты поможешь мне? Я знаю, как сделать так, чтобы свадьба не состоялась.
- Чтобы от тебя, придурочного, избавиться, сделаю, что хочешь. Выкладывай.
И он сообщил ей план немедленных действий, который с самого начала показался ей не то, чтобы странным, но каким-то бессмысленным, что ли. Ну, и ладно. Во всяком случе, у неё будет повод, чтобы жениха лишний раз упрекнуть в бестолковости. А когда они-таки по команде опрокинули на головы беспечных папаш чан с киселём, то было поздно что-либо менять.
- Они поймут, - продолжал упорствовать Тадеуш, пока его вязали слуги. - Что мы не пара. И что мы будем мстить им, пока они не откажутся от обещания.
- Тебе виднее, - хихикала Джу, ни на грамм не верившая в успех предприятия.
Глава 6
Джу как в воду глядела. За выходку во время помолвки Тадеуша крепко наказали. Да так, что о следующих всплесках безобразного поведения речи идти не могло. Отец приковал его цепью к тому месту, где раньше стоял Кирей, и заставил чинить дыры в сетке, дав ржавые пассатижи в качестве единственного инструмента.
- Не выполнишь норму, наказание перенесётся автоматически на следующий день. И так будет продолжаться, пока не справишься. Дырок много. Времени ещё больше, если верить пастору Хрому.
Осторожные дикари-огородники испуганно обходили место экзекуции стороной. От соблазнов проявить любопытство. Или жалость. Тадеуш ковырялся в сетке, не думая, что делает, и сколько ещё осталось до выполнения нормы. Мысли о побеге из родительского дома заполнили его голову тяжёлым свинцом. Но куда бежать? И как?
- Эй! - послышалось откуда-то с той стороны изгороди.
Тадеуш повернул голову на голос и увидел в кустах мужчину непонятного вида и сословия.
- Ты один? - уточнил мужчина.
Тадеуш посмотрел по сторонам.
- Один.
На дикаря похож, судя по рванью на нём вместо одежды, и лаптям на ногах, но разговаривает грамотно. Не картавит. Губами не причмокивает.
