Она выбралась на берег. Водоросли запутались у нее в волосах, и сама она напоминала морское чудовище, поднявшееся из глубин. Песок был усеян пластиковыми бутылками, горящими покрышками, дымящимися обломками. Загорающие тела исчезли. Над ней с ревом пролетел самолет, оставив за собой черный дым, который будто разрезал небо. Прогрохотал взрыв, и Айя упала на землю, почувствовав на языке вкус песка и крови.
— Баба… — захныкала она, почти не слыша себя. Перед ней на песке лежали три человека. Она поползла к ним. Тела были маленькими, слишком маленькими для взрослых. Подобравшись поближе, она поняла, что это были тела трех детей. Они казались спящими, но вокруг них растекались лужи крови, а их руки и ноги были неестественно вывернуты. В ее ушах звенел громкий крик, и Айя поняла, что это кричала она сама.
Айя встала и посмотрела вниз. Струйки крови стекали по ее ногам.
— Вероятно, она испытала шок при виде крови, от этого и упала в обморок, — сказал врач. Айя смутно ощущала, как доктор приложил пластырь к ее лбу. — Иногда юные женщины испытывают сильный страх во время первой менструации. Мать подготовила Айю к этому событию?
Отец Айи замялся.
— Ее матери… нездоровится.
Доктор не стал больше расспрашивать его.
— Эти биотерапевтические пластыри залечат рану к завтрашнему дню.
— Хабибти[14] Айя, — сказал отец, гладя ее по волосам, — ты теперь женщина!
— Помнишь, что случилось перед тем, как ты потеряла сознание? — спросил врач.
— Я думала о Зияде… я была в воде и думала о Зияде…
— Зияд — мой сын, — объяснил ее отец. — Брат Айи… он… он умер в прошлом году.
— Там были три мальчика, — сказала Айя, внезапно вспомнив о телах на пляже. — Совсем маленькие… три тела…
— Хабибти Айя, — перебил ее отец.
Врач посмотрел на Айю.
— Три мальчика?
Голова Айи качнулась в движении, отдаленно напоминавшем кивок.
— Вода была грязная… повсюду — мусор, горящие покрышки и… и тела трех мальчиков… рядом с футбольным полем… их руки и ноги были вывернуты и…
— Довольно, — вмешался отец. Он обратился к врачу: — День вчера был очень жаркий… наверное, она перегрелась…
Врач кивнул.
— Возможно, пережитое ею потрясение дало о себе знать в самый неожиданный момент.
— Я понимаю, — сказал отец. — Просто… сначала ее мать, потом — брат… — Его голос сорвался.
Врач выписал какие-то таблетки, сказав, что они помогут ей отдохнуть. Той ночью Айя быстро заснула глубоким сном без сновидений. Утром она проснулась с таким чувством, будто выбралась из пещеры, где царила бесконечная тьма. Доктор был прав: за ночь пластырь рассосался, а глубокий порез на лбу зажил. Она долго простояла под горячим душем, а оставшиеся таблетки смыла в унитаз.
Айя оделась и воспользовалась прокладкой, которую дал ей врач. Она вспомнила слова отца: «Ты теперь женщина». Что-то внутри у нее переменилось. Это было своего рода пробуждением. Она чувствовала, как все ее тело и разум охватила странная тревога, которая засела где-то глубоко внутри ее и не давала ей покоя.
В тот день, вернувшись из школы, она застала отца в гостиной, он слушал новости. Вид у него был такой, словно он находился в полудреме: сидел в кресле, смотрел в окно и, казалось, не слушал репортаж, в котором сообщалось о волне самоубийств среди подростков в Палестине.
— Баба?
Отец подскочил на месте и смахнул стакан с чаем, стоявший рядом с его креслом. Стакан упал на пол и разлетелся на мелкие осколки.
— Айя, ты меня напугала! — раздраженно сказал он. Робот-уборщик тут же отреагировал на звук бьющейся посуды — он появился из шкафа и принялся убирать с пола осколки.
— Прости…
Он вздохнул и стал нервно ковырять кутикулы у ногтей.
— Наверное, мне нужно немного вздремнуть.
Айя кивнула. Отец встал и отправился в свою спальню. Он всегда был рассеянным, как будто жил в другом измерении и лишь иногда, для разнообразия, посещал этот мир. Айя не винила его. После того как в прошлом году она увидела висевшего здесь Зияда, в груди у нее словно образовалась дыра и все ее внутренности вывалились, словно катушки с нитками. С той поры бывали дни, когда она чувствовала себя нормально, и ей начинало казаться, что самая страшная боль уже стихла. А потом в самые неожиданные моменты, когда она сидела на занятиях в классе или гуляла по горным тропам, перед ее глазами появлялся образ мертвого Зияда — его безвольно свисавшее тело и наклоненная на бок безжизненная голова.
