Лучшая фантастика - страница 129

— Возможно, он последний. А вы собираетесь его испоганить, как и все прочее.

— Я?

— «Наутилус».

— Что заставляет вас думать…

— Перерыв все до единого парки, заказники и пустыри на суше, вы переместились под воду. Мы видим, что происходит, Алистор. У меня на глазах ушел под воду Остров ящерицы. Клиппертон — одно из последних мест, не тронутых МОМД[34]. Но это лишь вопрос времени, верно? Морское дно — лишь очередной ресурс, который можно уничтожить в ожидании того, пока на нас обрушится потолок.

Галик чувствует, как губы кривятся в натянутой улыбке.

— Что ж. Полагаю, я сам напросился.

Она поворачивается обратно к панели управления. Он делает еще одну попытку.

— Это всего лишь предварительная разведка. Она может ни к чему не привести.

— Я вас умоляю. Вся область буквально сочится полиметаллами, и вам это прекрасно известно. — Она качает головой. — По правде сказать, я не понимаю, зачем вы вообще соблюдаете формальности. Почему бы не купить себе резиновую печать и не перейти сразу к взрывам?

Галик делает осторожный вдох, по-прежнему говорит спокойным, дружелюбным голосом.

— Хороший вопрос. Почему же?

Она кидает на него мрачный взгляд.

Он поднимает руки, ладонями к ней.

— Я серьезно. Минералогические данные уже двадцать лет есть в списках, вы сами это сказали. Если они просто хотели взорвать Клиппертон, почему не сделали это много лет назад?

Морено отвечает не сразу.

— Тут глубоко, — наконец говорит она. — Может, вы сначала занялись легкими мишенями. Может, вы только сейчас заметили эти данные.

— Может, они пытались, но МОМД не дал им резиновую печать, — предположил Галик.

— Вы все время говорите «они». Как будто вы не из их числа.

— Это не «Наутилус» запросил разрешение. И получил отказ.

— А кто же?

— «ПолиКон». Они пять раз пытались добраться до зоны Клариона-Клиппертона. Но МОМД стоял насмерть. Культурное наследие, заявили они. Беспрецедентное глубоководное биоразнообразие. Уникальная природоохранная ценность.

— Чушь собачья. Это больше никого не интересует.

— Это МОМД. Интересоваться такими вещами — их работа.

— Однако все прочее они перекопали.

— Но не это место.

— Может, они и не разрешили «ПолиКону». Но вы здесь.

— Я же сказал: решение еще не принято.

— Ну конечно, — фыркает Морено. — Вы перетащили «Сильви» за сотни километров ради того, чтобы сделать для себя личный базовый лагерь. Вы заморозили все исследования — и следующие восемь часов я потрачу, размещая на морском дне ваши детекторы денег. Думаете, я не знаю, сколько это стоит?

Галик пожимает плечами.

— Если вы так в этом уверены, всегда можно отказаться. Разорвать контракт. Из принципа.

Морено мрачно смотрит на панель управления, где светящиеся штрихи термоклина[35] становятся гуще и начинают подниматься. «Пинагор» дергается и поворачивается, когда особенно плотные сгустки воды лениво шлепают по правому борту.

— Но ведь тогда вас наверняка отправят домой, верно? Назад к аномальной жаре, и войнам за воду, и тому странному новому грибку, который ест все подряд. Хотя я слышал весьма занимательные вещи о некоторых вечеринках судного дня. Только на прошлой неделе одна из них закончилась тем, что выгорела половина Национального парка Клуэйн.

Морено не отвечает.

— Разумеется, если бы вы действительно хотели заявить о себе во всеуслышание, то могли бы вступить в ряды гайянистов. — И в ответ на взгляд, которым она одарила его, добавляет: — Вы же не хотите, чтобы убившие планету мерзавцы остались безнаказанными?

— Это мощно. Особенно когда слышишь такое от мальчика на побегушках у вышеупомянутых мерзавцев.

— Я выбрал сторону. А как насчет вас? Так и будете прятаться в океане, пока мир превращается в дерьмо? Так и будете сотрясать воздух — или все-таки сделаете что-нибудь?

— Ничего нельзя сделать, — ответила она очень тихо, почти шепотом. — Слишком поздно.

— Для расплаты никогда не поздно. Насколько я понимаю, именно этим и занимаются гайанисты.

— Они безнадежный случай.

— А что не безнадежно в наше-то время?

— Только не думаете, что я им не сочувствую. Еще как сочувствую. Мы миновали точку невозврата десять лет назад, планета обречена, а ваше племя процветает, потому что отпала нужда в досадных неэффективных экологических нормах. Так что да, иногда мне кажется, что жить стоит лишь ради того, чтобы прикончить нескольких из вас, пока вы все не свалили в Новую Зеландию.