Я внимательно слушал старика, постепенно начиная понимать, к чему он клонит. Скорее всего, меня просто готовят к очередному заданию, связанному с наркотой. А философское введение зачем? Вывод напрашивался сам собой: так уж построен этот тайный орден – на философии. Идеология – их самая сильная часть.
В конечном счете я оказался прав. Было для меня у Альвенслебена задание, и непростое. Закончив свое пространное вступление, старикан отдал мне папку с материалами о наиболее крупных картелях, занимающихся производством и перевозкой наркотических веществ из Афганистана и Латинской Америки в США и Европу. Но я ищу новое неизвестное оружие, при чем тут наркота? Когда начальство дает тебе материалы для ознакомления, нужно читать, а вопросы задавать потом.
Пока я изучал полученные от Альвенслебена документы, он сидел за столом и просматривал какие-то бумаги. Задание, которое мне хотят дать, я понял. Но почему он сам пришел на встречу? И почему опять я ему нужен?
И я спросил.
– Видишь, Леон, – он снова заговорил негромко, но очень отчетливо, – такая организация, как наша, должна ограничиться минимальной бюрократической прослойкой. Хотя бюрократия по определению призвана защищать человека от системы, у нас введение правил и указов недопустимо. Воспитание наших людей подразумевает абсолютную верность, а подчеркнуто требовать выполнения приказов и инструкций в нашей службе неразумно. Ведь в конце цепочки находится агент, который в итоге может рассчитывать только на себя. Поэтому мы никогда не приказываем. Мы просим и подсказываем – если хочешь, инструктируем, – как нашу просьбу выполнить. Конечно, мы предоставляем в распоряжение агента все необходимые средства, чтобы он смог выполнить задачу наиболее эффективно и по возможности безопасно.
У нас много разбросанных по всему свету филиалов, которые занимаются только сбором информации. Руководители таких групп помимо организационных возможностей обладают также хорошо развитой логикой и умением импровизировать, ведь нередко информация поступает настолько важная, что нужно действовать незамедлительно. В таком случае руководитель задействует оперативную группу. Таких у нас тоже много, и тоже по всему миру. Очень часто мы не даем событиям случиться, или, наоборот, подталкиваем то, что идет вяло. При этом нам нельзя раскрываться. Но все это абсолютно согласуется с основной нашей деятельностью по сохранению иудеев и направлению их на путь, определенный Богом. В этом народе еще много таких, кто пока не смирился со своей миссией. Выйти за рамки основных целей и провести операцию, подобную той, которую я попрошу провести тебя, могут только руководители.
Опять операция… Я так и знал! Еле выбрался из России, даже отдохнуть как следует не успел, да и настроя на что-либо новое не ощущалось.
В последнее время меня преследовали приступы плохого настроения, хотя ничего особенного не происходило. Все, что я делаю сейчас, я делал и раньше, и это не могло быть причиной постоянного уныния.
Конечно, я скучал, и очень сильно, ведь Марина в Штатах, где ее готовили к заданию. Рафи не стал от меня ничего скрывать. Американское задание становилось продолжением карьеры Марины, а портить ей служебную биографию я не собирался. Судя по всему, она становилась самостоятельным агентом, что признали и психологи, и аналитики. Но я все равно скучал по ней.
В общем, вроде бы я не бездельничаю, не так уж и устаю, а настроение все равно паршивое, причем с самого утра, потому что все время вижу плохие, даже кошмарные сны. Конечно, дурные сны бывают почти у каждого. Я знаю, что подсознание во время сна становится «командующим». Но то, что происходило со мной, начинало приближаться к границам допустимого. Особенно не давала покоя одна история, которую я иногда переживал дважды за ночь. Я отчетливо вижу, как два здоровых молодца берут меня за руки и вышвыривают за борт летящего на высоте около двух километров вертолета, и я лечу вниз, осознавая, что случится через несколько секунд…
Поняв, что решить проблему бесконечных ночных кошмаров мне не удается, я отправился к рабби. Он первым делом успокоил меня, в который раз объяснив, что мы в этом мире находимся на исправлении. Все неприятности и несчастья, которые с нами случаются, – это наши экзамены и зачеты. Ни в коем случае нельзя озлобляться, не дай бог проклинать кого бы или что бы то ни было. И вообще, все, что с нами происходит, только к лучшему, ведь Бог дает нам то, что требуется для нашего духовного роста, хотя это не всегда совпадает с нашими желаниями.
