Тем вечером люди еще долго оставались в зале Нейуорта, болтали, сплетничали, обсуждали новости. И, конечно, добродушно подшучивали над горничной Одри, жених которой все никак не решался взять ее в жены, понимая, что теперь за девушкой вряд ли дадут такое большое приданое, как обещала леди Грейс. А потом все хвалили медовые коврижки повара Лео, обсуждали, кто из обитателей Нейуорта поедет на свадьбу юной Анны к Армстронгам. Но Дэвид и Мойра, негромко переговариваясь за столом, уже не слушали их. Дэвид поведал супруге, что узнал о клане Маккензи. Оказывается, они понесли большие потери, но известно, что оба вождя — и Гектор Рой, и его племянник Джон — уцелели. Мойра ничего не ответила на это мужу, но в глубине души ощутила облегчение. Хорошо, что они остались живы. Слишком много шотландской крови пролилось в тот день при Флоддене. Пусть хоть кто-то из тех, кого она знала, вернется в зеленые долины Хайленда.
— Идем, — поднялся Дэвид, подавая руку жене. — Я устал и хочу побыть с тобой наедине.
Уже раздеваясь у себя в спальне, Дэвид неожиданно заметил, что в словах Оливера насчет новой жены для короля есть свой резон.
— Я был поражен тем, как изменилась в последнее время Катерина Арагонская. Она очень сдала и выглядит куда старше его величества. А если учесть, что ни одна из ее беременностей не заканчивается рождением ребенка, то все может быть. К тому же сейчас она не в ладах с Генрихом. Дело в том, что во Франции умерла супруга Людовика Анна Бретонская, та, что вдохновляла несчастного Якова на войну с нами, и теперь коронованный вдовец подыскивает себе новую супругу. Похоже, Генрих задумал отдать ему в жены свою младшую сестру Мэри. Это означает мир с Францией, что не устраивает Катерину, ведь Мэри уже несколько лет помолвлена с ее племянником Карлом Габсбургом. Так что при дворе чувствуется особое напряжение, и Генрих часто бывает раздражен и зол на свою стареющую королеву.
Это были далекие от них события, но Мойра внимала каждому слову супруга, ибо всегда умела вникнуть в его интересы. Однако через несколько мгновений Дэвид полностью переключился на свою светлую фейри и с восторгом смотрел на ее красивое лицо, распущенные волосы и выступавшие под тонкой тканью сорочки выпуклости сосков. Он властно обнял ее, и она с охотой отдалась его рукам.
Они всегда умели дарить друг другу радость и упоительное наслаждение. На какое-то время супруги забыли обо всем на свете, предаваясь своему оглушительному счастью. Позже, когда они, еще не отдышавшись, лежали рядом, Дэвид произнес:
— Теперь я окончательно чувствую себя дома. Быть здесь с тобой — такое счастье, что мне не нужны никакие титулы.
Мойра, уютно устроившись на плече мужа, все же спросила: неужели Дэвид не будет награжден и король обошел его своей милостью, хотя так щедро наградил других?
Он какое время молчал.
— Не все так просто, малышка. Король Генрих, по сути, отдал это на рассмотрение графа Перси. И тут оказалось, что Генри Элджернон не очень достойно повел себя в данной ситуации. Знаешь, мне и ранее казалось, что он порой завидует мне. Я гнал от себя эти мысли, но теперь, когда сам Норфолк и лорд Стэнли стали хлопотать, чтобы мне вернули титул, Перси заупрямился. Может, он разгневан на меня из-за смерти сестры, а может, причина в ином. Когда зашел вопрос о баронстве, он вдруг повел речи о том, что мое имя связано с неблаговидной историей с переходом к Якову и что могут пойти слухи, что, дескать, его рыцарь то и дело переходил с одной стороны на другую, выбирая, где безопаснее. В итоге король решил не возвращать мне титул. Я же полагаю, что Перси хочет оставить меня при себе, дабы я, как и прежде, выполнял те обязанности, какие лежали на мне до сих пор, то есть добывал ему сведения из Шотландии. Но тут мой хитрый Львенок просчитался. И хотя я не могу порвать с домом Перси, которым Майсгрейвы служили исстари, однако твердо сказал, что его лазутчиком я больше никогда не буду.
Пожалуй, Мойра перевела дыхание. В глубине души она очень опасалась этой службы супруга дому Перси, но если он отказал, если с этим покончено и он больше не уедет…
