— Конский волос, — сообщил я. — Обычный, ничем не покрашенный натуральный белый конский волос.
Он что-то буркнул. Потом сказал:
— Успеем мы дать объявление в завтрашних газетах? «Таймс», «Ньюс», «Газетт».
— В «Таймс» и «Ньюс» — вероятно, в «Газетт» — точно успеем.
— Возьми блокнот. В два газетных столбца шириной, это примерно четыре дюйма. Наверху заголовок: «Сто долларов», цифрами, покрупнее. Ниже жирным шрифтом: «...будет выплачено наличными за сведения об изготовителе или же о происхождении пуговиц, запятая, изготовленных вручную из белого конского волоса, точка. Желаю знать не о тех, запятая, кто может сделать такие пуговицы, запятая, а о тех, запятая, кто делал их, точка. Сто долларов будет выплачено только лицу, запятая, предоставившему информацию первым, точка». Внизу укажи мою фамилию, адрес и номер телефона.
— Полужирно?
— Нет, мелким шрифтом обычной яркости.
Я пододвинул пишущую машинку и подумал, что готов отдать дюжину пуговиц за то, чтобы узнать, когда он решил дать это объявление — во время диктовки письма или во время чтения «Путешествия с Чарли».
Правила внутреннего распорядка в нашем доме на Тридцать пятой Западной улице установлены, конечно, Вульфом, поскольку он хозяин, но я порой вношу изменения в утренние процедуры. Шеф строго придерживается своего расписания: в восемь пятнадцать Фриц приносит ему завтрак в комнату на третьем этаже, в девять Вульф на лифте поднимается в оранжерею, а в кабинет спускается к одиннадцати. Мое расписание зависит от разных событий, в частности, от того, когда я вернулся домой. Моему организму нужен полноценный восьмичасовой сон, в соответствии с этим я и определяю час подъема. И поскольку в среду я был в театре, потом сидел с другом в баре «Фламинго», а до дома добрался уже после часа ночи, я и поставил свой будильник на полдесятого утра. Но в четверг утром мой сон прервал не будильник. Проснувшись, я еще плотнее закрыл глаза и попытался понять, что мне мешает. Это был не телефон — вечером я его выключил, да и звук не тот. Это был... шмель, но какого черта нужно шмелю посреди ночи в нашем доме? А может, солнце уже взошло? Я заставил себя открыть глаза и посмотрел на часы. Без шести девять. И гудел, конечно же, селектор. Можно было и сразу сообразить. Я повернулся и нажал клавишу.
— Комната Арчи Гудвина. Гудвин слушает.
— Извини, Арчи, — донесся голос Фрица. — Но она настаивает.
— Кто она? — Женщина по телефону. Что-то говорит про пуговицы. Она...
— Хорошо, беру трубку. — Я включил телефон. — Да? Арчи Гудвин слу...
— Мне нужен Ниро Вульф, я опаздываю!
— Он не может подойти. Если это по...
— Да. Я прочитала объявление в «Ньюс». Я знаю о таких пуговицах и хочу быть первой.
— Вы первая. Как вас зовут?
— Беатрис Эппс. Э, пэ, пэ, эс. Я самая первая?
— Да, если ваша информация окажется нам полезной. Миссис Эппс или мисс?
— Мисс Беатрис Эппс. Я не могу рассказать вам прямо сейчас...
— Где вы находитесь, мисс Эппс?
— В телефонной будке на Центральном вокзале. Я спешу на работу и должна быть там к девяти, так что сейчас не успею ничего рассказать. Но я хотела быть первой.
— Разумеется. Это понятно. Где вы работаете?
— «Квинн и Коллинз» в здании Ченин билдинг. Операции с недвижимостью. Но не приходите туда, у нас этого не любят. Я позвоню еще раз во время перерыва.
— Во сколько?
— В половине первого.
— Хорошо. Я буду в двенадцать тридцать у газетного киоска в Ченин билдинг. А перед этим закажу вам ленч. В петлице у меня будет маленькая орхидея, белая с зеленым, и я возьму с собой сто...
—Я опаздываю, мне нужно идти. Но я обязательно приду.
В трубке зазвучали гудки отбоя. Я плюхнулся обратно на подушки, осознав, что уже почти проснулся, вздохнул обиженно и спустил ноги на пол. В десять я сидел на кухне за обеденным столом, посыпая желтым сахаром лепешку, приготовленную на кислом молоке и намазанную маслом. На полочке передо мной лежал свежий номер «Таймс».
Фриц спросил:
— Без корицы?
— Без, — твердо ответил я. — По-моему, она чрезмерно усиливает потенцию.
— Тогда для тебя она будет — как бы это лучше выразиться, — ну, есть еще поговорка про уголь, который возят туда, где его как раз добывают.
