Шумный газетный ажиотаж вокруг столкновения двух автомобилей в центре Киншасы, от лицезрения снимков которого даже у крепких мужиков кровь стыла в жилах, а более слабые в этом отношении дамы — теряли сознание, отодвинул на задний план еще одну трагедию, случившуюся примерно тремя неделями позже: катастрофу вертолета. Так вот, об этом чрезвычайном происшествии сообщили лишь три наиболее популярных столичных издания — «Миото», «Салонго» и «Эломбе». И то — в нескольких строках. А о том, что в данном случае жертвы были и на земле, вообще написала только местная газета «Бако бутембе». Да и разве могла существенно поднять рейтинг центральной прессы новость о кончине нескольких недоумков — пациентов провинциальной психоневрологической клиники (падая, винтокрылая машина, начавшаяся разрушаться еще в воздухе, накрыла горящими обломками группу больных, в сопровождении медицинской сестры совершавших послеобеденную прогулку)?
Полиция Верхнего Заира по данному факту провела расследование. Выяснилось, что на земле заживо сгорели восемь человек — трое мужчин и пять женщин. Представительница персонала, получив травмы средней степени тяжести, осталась жива. Из ее показаний, ставших достоянием журналистов «Бако бутембе», следовало: жертв инцидента на земле могло быть меньше. Если бы прогуливались здоровые люди. А больные не убегали от падающих частей вертолета. Наоборот, восприняв происходящее, как забавную игру, старались оные… поймать.
Непосредственно начала катастрофы медсестра, к сожалению, не видела. Буквально за минуту до трагедии она обратила внимание подопечных на удивительной формы тучку. Потом к ней обратился больной:
— Вы не посчитаете меня недостаточно воспитанным, если я задам неудобный вопрос?
— Нет, конечно! Мы ведь — одна семья и не должны иметь никаких секретов друг от друга.
И тогда мужчина смущенно осведомился:
— А когда ангелы какают, куда падают «отходы производства»?
Вообще, в этот день больных отличала невиданная энергия — может, сказывалась повышенная солнечная активность. Только пять минут назад медсестра еле разубедила одну из пациенток, яростно утверждавшую, что «змеи — это глисты титанов».
Откровенно буйных среди больных не было. Все — со средней тяжестью заболевания. За исключением Олды, которая вообще относилась к числу тихонь. О таких медики между собой говорят: «Ушла в себя и не вернулась».
Долго искать выхода из щекотливой ситуации, связанной с какающими ангелами, медсестре не пришлось. Высоко вверху, над их головами, прозвучал резкий хлопок. И сразу же, вслед за ним, раздались взволнованные голоса пациентов:
— Лопнуло солнце!
— Нет, оно просто обкакалось!
— Ловите осколки лучей!
— Божья колесница подорвалась на бомбе!
Медсестра подняла глаза к небу. На фоне высоко расположенных туч под косыми лучами дневного светила к земле устремился невиданный фейерверк, все время увеличиваясь в размерах и бесконечно меняя форму. Сначала она не осознала, что происходит. Но когда в одном из компонентов, как раз вылетевшем из огненного облака, узнала лопасть вертолета, поняла: случилось непоправимое. И бросилась спасать пациентов, предпринимавших наивные попытки поймать в ладони «солнечные зайчики» — смертельно опасные пылающие клубы горящего керосина. Увы, получив удар обломком винтокрылой машины по голове, она потеряла сознание.
У сострадательной периферийной публики все эти малоинтересные для пресыщенного столичного читателя детали стали главной темой обсуждения не на одну неделю. Особое внимание, в первую очередь женщин, привлекли дневники вышеупомянутой «тихони» Олды У. Оказалось, она все полтора десятилетия, проведенные в скорбном приюте, доверяла свои мысли и переживания бумаге. Иллюстрируя записи собственными рисунками. Судя из текстов несчастной, ее психика оставалась достаточно устойчивой. Хотя, если верить комментариям врачей, у страдающих вялотекущей шизофренией, подобное случается часто. Их зачастую практически невозможно отличить от здоровых.
Редакция «Бако бутембе» сочла возможным опубликовать наиболее сенсационные выдержки из двух толстенных тетрадей, сопроводив их ремаркой о том, что, будь Олда У. жива, редакция ни за что бы на такой шаг не отважилась. Материал, над которым впоследствии обливалась слезами не одна читательница, озаглавили с откровенно провинциальной выспренностью — «Африканская Джульетта, или Злой рок над роковой красавицей».
