Поэтому дискуссию следовало бы начать с другого: с вопроса о том, способно ли общество после 91-го и 93-го к восприятию духовных авторитетов.
Другой выпуск программы А. Архангельского, посвящённый личной ответственности интеллектуала, прошедший по «Культуре» ранее, показал, что такой готовности нет даже среди тех, кто теперь о ней рассуждает. Отношение и к авторитету, и к интеллектуалу имеет чисто прагматический характер. Неважно, что они думали, важно, как мы это интерпретируем. Приладить, приспособить, уложить в прокрустово ложе, приготовить к использованию. Это модно. И вот уже полки великих мертвецов идут друг на друга в нынешнем идеологическом противостоянии. Толстой против Достоевского, Трифонов против Шукшина, Хайдеггер против Ясперса. Само собирание армий мёртвых – свидетельство того, как ныне низка потребность в мысли и добром совете. Авторитеты и интеллектуалы – лишь разменная монета в сиюминутных схватках и баталиях. Они как пятикопеечные амулетики от сглаза, порчи и пожара.
В своё время Ницше писал о том, что никто не хочет быть пастухом, везде одно стадо. Минуло полтораста с лишним лет. Теперь иная ситуация. Перед нами стада пастухов, в которых ни один не может выбиться в первые. Во главе угла мнение, а не истина, медийная персона, а не личность. Актуальны не интеллектуалы, не авторитеты, а лидеры группировок. Узкогрупповые иконы и обсуждают участники «Тем временем…». «Однопартийность» избранных фигур (Мень, Аверинцев, Мамардашвили) для дискуссии демонстрирует факт глубочайшего кризиса этого института. Представители иного идейного лагеря однозначно исключены из числа сколько-нибудь значимых фигур. И недавняя реакция, которую продемонстрировали представители либерального лагеря вроде Олега Кашина или Дмитрия Быкова в ответ на кончину Валентина Распутина, вполне показательна. Не менее однопартийна и однобока присваиваемая интеллектуалам и авторитетам функция – либо критик, либо просветитель. А учитель и воспитатель – уже никак? Интеллектуал – это всегда разрушитель. Почему?
При этом содержание послания нынешних самозваных интеллектуалов не имеет значения. Важна лишь поза разрушителя. Людмилу Улицкую или Бориса Акунина публичными интеллектуалами делает не глубина воззваний и обращений. Они неоригинальны и не несут ничего нового. Здесь что-то вроде родового проклятия. Как точно заметил Л. Гудков, авторитет «гуру» 80-х держался за счёт монополии на информацию. Как только «железный занавес» рухнул, пересказ западных идей в одночасье потерял смысл. Предложить же взамен что-то своё, самобытное, интеллектуалы советского времени не смогли. Нынешние «учителя» вновь идут по проторённой дорожке, повторяя то, что было сказано их предшественниками.
Но кто в здравом уме и трезвой памяти хотел бы во второй раз наступить на грабли или вновь побежать по штрафному кругу за такими «интеллектуалами», зная, что повторение – мать мучения?
Николай УЧАЕВ
Перец с изъяном
ТелевЕдение / Телеведение / Телеканал
Жукова Людмила
Теги: канал "Перец"
«Перцем» в советскую эпоху назывались некоторые республиканские журналы, обличающие пороки и недостатки социалистической системы, многие стенгазеты предприятий и учреждений, порицающие проступки членов коллектива. Они исчезли, как ни странно, после провозглашения демократии, свободы слова и плюрализма мнений. Но не потому, что исчезли вдруг пороки и недостатки, а потому, чтобы дать им без помех расцвести под хохоток аполитичных «юморин», «аншлагов», «смехопанорам», «комеди клабов», пустой болтовни Вани Урганта и прочих «ржачек» (по новоязу).
Стручок красного перца в правом углу экрана телеканала «Перец» (бывший «Дарьял ТВ»), казалось, заявляет о себе как о храбром преемнике славных российских сатирических традиций. Но основное время вещания заполняют фильмы на все вкусы и взгляды. Советские шедевры «ТАСС уполномочен заявить», «Место встречи изменить нельзя», «Аты-баты, шли солдаты» и другие чередуются с прямо противоположными по духу «Рэмбо», «Рокки», «Универсальным солдатом» и «Красной жарой» со Шварценеггером в роли туповатого советского офицера…
