Нет ничего лучше пробежки по лесу, чтобы проветрить голову. Поэтому Мико решила порадовать себя, не смотря на предостережения. Она ведь знала об опасности, так что все в порядке. И приняла меры предосторожности. Девушка провела разведку местности, выискивая запах охотничьих собак и лошадей, и определила границы их охотничьих угодий.
На заднем крыльце Мико скинула ночную рубашку, позволив вечернему воздуху ласкать обнажённую кожу, прежде чем лиса в ней взяла верх. Знакомая рябь и перегруппировка мышц пробежали через ее тело, девушка опустилась на корточки, чувствуя, как ее тело меняется. Через несколько мгновений, она была в форме животного, виляя своим лисьим хвостом. В человеческой форме у нее был просто обостренный нюх, в то время как в виде лисы ощущения почти переполняли. Запахи моментально нахлынули на нее: гнилой запах мертвечины на расстоянии – возможно на дороге сбили животное – резкий запах листьев и земли, вонь от мусорных баков с другой стороны дома, увеличенная в десятки раз, благодаря ее чувствительному лисьему носу, а также кошачье-человеческий запах двух ее гостей.
Мико стрелой метнулась навстречу девственной природе. Она выбрала этот дом, потому что он располагался за городом. Ее единственными соседями на много миль были толстые деревья да дикие кустарники. Обычно Мико пробегала через близлежащее поле для гольфа, соседствующему с ее собственностью (было что-то очень привлекательное в аромате скошенной травы, для нее и кроликов), но с предупреждением Сэма и Джереми, грохочущим в ее голове, она изменила путь и нырнула под близлежащую изгородь из колючей проволоки. Хотя дом был огорожен, ее собственность простиралась на несколько акров во всех направлениях, которые дали ей много охотничьих угодий, подумала Мико, пока бежала на четырех лапах, выискивая след. Возможно, сегодня это будет белка. Она любила белок.
Мико всегда забывала о времени во время пробежек. Может быть, это как-то связано с ее лисьим умом, или, возможно, она достигала своего рода дзен-состояния, когда существовала только она, земля и дикая природа вокруг. Как бы там ни было, девушка была довольна собой.
Пока не услышала рог.
Когда звук впервые пронзил ночной воздух, она решила, что это плод ее воображения. Глубокий, звучный и громкий… и быстро последовавший за ним лай гончих.
Дерьмо.
Сэм и Джереми были не только правы, но и недооценили, где пройдет охота – сегодня охотники вторглись на частную собственность. Её собственность. Вдалеке она слышала стук лошадиных копыт, и этого было достаточно – крадучись через кусты, Мико бросилась бежать к своему дому, поджав хвост.
Взяв её след, собаки продолжали лаять. Страх и адреналин полностью овладели Мико, не давая возможности сконцентрироваться ни на чём кроме маленьких черных лап, едва касающихся земли. Дом. Она должна вернуться домой. Они не смогут достать ее там. Дома она будет в безопасности. Дом.
Одна из собак залаяла тревожно близко, и Мико почти врезалась в дерево. В спешке она искала нору, где могла бы спрятаться и переждать. В смятении, она чуть не пропустила сверкающие глаза хищника, притаившегося в кустах. Появилась большая кошка и, резко остановившись, Мико попятилась назад. О, черт. Становится все хуже и хуже. Мускулистая, золотистая пума прошлась мимо нее, нюхая землю, затем резко рванула в лес.
Не отставая от пумы, следом промчалась хохлатая рысь.
Должно быть, это Сэм и Джереми в своих вер-формах. Ни один хищник не отказался бы от лакомого кусочка лисы, даже если она была такой крошечной. Их запах, раздражая и интригуя, снова наполнил ее ноздри.
Не задумываясь о пришедшей в обличие мужчин удаче, Мико ринулась к дому и, взобравшись на крыльцо, где все еще лежал ее халат, поспешно начала меняться обратно. В моменты изменения она была наиболее уязвима. Волосы на теле встали дыбом лишь только при мысли быть пойманной в середине обращения, но вот она уже была в человеческой форме и натянула халат дрожащими руками. Дыхание не унималось. Это было… невероятно. Понять, что кто-то охотился на нее также как охотился на ее кузину Хаями. Ее привычные охотничьи угодья уже не были безопасными. Осознание этого расстраивало.
