Каждый посетитель мэрии, заходя в главное здание, неизменно бывал ошарашен всепроникающим запахом кофе. Этот аромат источался буквально отовсюду, им был пропитан каждый квадратный миллиметр стен и каждый кубический сантиметр воздуха. Кофе здесь потребляли с утра и до поздней ночи, и горе тому, кто осмелился бы прервать священнодействие какой-то там работой. Словно это была не мэрия, а храм, в котором царит культ кофе. Поэтому посетитель даже не очень удивился бы, узнай он, к примеру, что в каждую ночь полнолуния все высшие чины учреждения во главе с мэром собираются в пещере глубоко под землей и поклоняются кофемолке.
В два часа пополудни порог мэрии пересекли усталые Бенджамин Крот и Георгий. Они подошли к окошку с надписью «Справочная».
— Добрый день. Где находится военно-мирный отдел?
Тигрица за окошком окинула посетителей подозрительным взглядом.
— Это ваш первый визит? — спросила она.
— Да, — робко ответил Крот. Он ни капельки не боялся расхитителей гробниц, но чиновники куда страшнее.
— Имя?
— Бенджамин Крот.
— Профессия?
— Профессор.
— Чего?
— Археологии.
— Вид?
— Енот, — удивленно отозвался Крот. Будто она сама не видит, что он енот.
Служащая записала в анкете: «Бенджамин Крот, енот, профессор археологии. Послушный. Довольно милый».
— Как давно?
— Как давно енот? — удивился Крот. — С рождения.
— Как давно в Вершине? — пояснила тигрица, покачав головой. Ох уже эти посетители, как маленькие, честное слово.
— А! Со вчерашнего дня!
Служащая поставила перед археологом анкету и чернильницу.
— Обмакните в чернила пальцы и приложите их сюда.
Крот послушно исполнил веленое. Тигрица раскрыла папку с надписью «Приезжие» и вложила в нее анкету.
— А зачем отпечатки пальцев? — испуганно спросил Крот.
— Коллекционирую, — объяснила тигрица. — Люблю рассматривать перед сном. А военно-мирный отдел — на четвертом этаже.
Партнеры направились к лифтам.
— А что же все-таки мы ищем в горах? — поинтересовался Георгий.
— Древности, — рассеянно ответил Крот.
— Простые древности?
— Простых древностей не бывает, — высокомерно заметил археолог.
— Так я и думал, что не простые, — удовлетворенно сказал суслик. — А это как-то связано с той картой, что намалевана у вас на животе?
Бенджамин Крот резко остановился.
— Вы… Вы подсматривали за моим животом?
— Нет, профессор, что вы! Это он подсматривал за мной.
— Что-о?
— С вас под утро упало одеяло, а лежали вы как раз на боку, животом ко мне. А что это за карта, профессор?
— Это? — Крот занервничал. — Это не карта!
— А что же? — удивился Георгий.
— Это… татуировка!
Суслик выпучил глаза.
— Татуировка? У вас, профессора археологии?
— Ну, я же не только профессор археологии. Я еще и охотник за расхитителями древностей. Вы же знаете.
— Знаю, — подтвердил Георгий. — А охотникам за расхитителями разве полагаются татуировки?
— Видите ли, мой друг, — Крот взял суслика под локоть и медленно повел в сторону лифтов. — Однажды, по долгу службы, я был внедрен в банду. Под видом своего, разумеется. Я должен был вывести эту банду на полицию. Чтобы бандиты не догадались, что я засланный, мне и сделали татуировку, как это полагается в преступном мире. Вам кажется, что это карта, но на самом деле это надпись «Не забуду умереть, не жди меня, мама, я вернусь, Люся, поймаю — убью». Просто татуировщик был неопытный и получилось не очень удачно. Не похоже на надпись.
— Да и на татуировку не похоже. Но теперь, когда вы так хорошо все объяснили, мне понятно, что это именно татуировка и именно надпись. Да-да, сейчас припоминаю: если немного сдвинуть линии, действительно выходит «Не забуду умереть, не жди меня, мама, я вернусь, Люся, поймаю — убью».
Кроту показалось, что последние слова суслика прозвучали как-то не очень искренне. Уже не в первый раз археолог подумал, что Георгий вовсе не такой пофигист, каким хочет казаться. Уж не пригрел ли Крот на груди змею? Ядовитого очкового суслика?
Они подошли к лифтам, где толпились служащие, с озабоченными мордами ведущие важные служебные разговоры:
— Столько работы, не продохнуть.
— Я за сегодняшний день, можно сказать, ни разу не присела.
