Едва за ней закрылась дверь, я принялась обдумывать, что мне делать дальше. Была уже почти ночь, но визит Анны Элоизы и ее деятельное настроение и на меня навеяли какую-то лихорадочную панику. Она сказала, завтра Александра будут судить? Стало быть, и вправду надо поторопиться. Выход, конечно, она подсказала абсурдный, но нельзя терять ни одного шанса. Вдруг мне удастся умолить Брюна? Не о милости, конечно, об этом и мечтать нельзя было… я бы удовольствовалась отсрочкой суда хотя бы на сутки.
Да, хотя бы на день. В нынешних обстоятельствах даже несколько часов могли нас спасти. Я была убеждена, что посыльный из Парижа вот-вот прискачет. Нет, герцога дю Шатлэ не должна постигнуть печальная судьба графа де Фротте, расстрелянного в Алансоне. Он должен дождаться гонца и лично прочесть приглашение в Тюильри! Как только оно попадет ему в руки, он станет недосягаем для мести Гийома Брюна.
У меня дрожали руки и ноги, пока я выбиралась из постели, и кровотечение снова открылось, хотя ранее мне казалось, что оно уже утихает. Господи, дай мне сил! Я не задумывалась в тот момент, разумно ли поступаю, и повиновалась только чувству долга и страху перед потерей любимого. Потом, позже, я позабочусь о себе… вылечусь… после родов женщины обычно выздоравливают. Да, обычно так и бывает. А Александр нуждается в моей помощи уже сейчас.
Хлопнула дверь.
- Матерь Божья! Что это вы творите?!
Маргарита, войдя в спальню, остолбенела, увидев меня, стоящую посреди комнаты. Лицо у меня было бело, как мел, волосы растрепаны. Я вся шаталась. В голове у меня и вправду мутилось, будто перед потерей сознания.
Я жестом попыталась остановить ее.
- Постой, ты не понимаешь… Я должна пойти к Брюну.
- Да вы с ума сошли! Что вы себе придумали!
- Я должна попросить за Александра, - повторила я несколько раз, как сомнамбула. - Должна попросить за него…
Лицо старой горничной побагровело.
- Чтоб мне провалиться на этом месте, мадам, если я позволю вам хоть шаг сделать из этой комнаты! Я еще не готова вас похоронить!
Прежде чем я успела возразить, она распахнула дверь, громовым голосом позвала служанок. Вслед за ними на зов поспешила повитуха.
- Женевьева, голубушка, ну-ка, берите наше дитя. И заботьтесь о нем хорошенько, поскольку мадам Сюзанна, по-видимому, совсем лишилась рассудка!
Схватив меня чуть ли не в охапку, ничуть не церемонясь и не слушая никаких моих доводов, она поволокла меня к постели, силой уложила, не переставая при этом причитать и браниться.
- Свет не видывал такой глупой женщины! Вы что, решили уморить себя? Хотите, чтоб ваш новорожденный сын, потеряв отца, еще и без материнской заботы остался?! Вы посмотрите на себя. Краше в гроб кладут!
Маргарита казалось мне сейчас сильной, как медведица, и никаких сил сопротивляться ей у меня не было. Да и, по-видимому, я действительно была очень нездорова… Она приложила ладонь к моему лбу и воскликнула:
- Конечно, я так и думала: у госпожи герцогини жар. Она не понимает, что делает. Слишком больна, бедняжка! Настрадалась при родах… Марианна, милая, неси-ка сюда чего-то успокоительного.
- Послушайте, - пробормотала я, пытаясь противиться, - не слишком ли много вы себе позво…
- Не слишком! Уж нынче-то я настою на своем, чтоб вы ни говорили!
Они вдвоем с Марианной, не позволяя мне подняться, чуть ли не насильно напоили меня каким-то сонным зельем. В определенный момент я почувствовала, что обессилена настолько, что не могу пошевелить и пальцем. Веки мои слипались, голова горела.
- Надо же, с таким-то жаром отправляться куда-то! Нет-нет, и думать забудьте, я не пущу. Даже если придется привязать вас к постели… Разве не вы когда-то чуть не умерли после родов? Не вы ли сами мне об этом рассказывали, мадам? Имейте хоть крупицу здравого смысла в голове!
Она говорила о родильной горячке, которая когда-то чуть не убила меня и чуть не осиротила близняшек… Доселе я как-то не вспоминала об этом, но теперь вспомнила, и это сильно напугало меня, сломив окончательно. Под ворчливые интонации голоса Маргариты я забылась, очень надеясь, что во время моего короткого забытья Провидение сохранит для меня и Александра, и всю мою семью.
