— А если я попрошу свободу сейчас?
— Это невозможно.
— Почему?
— Указ уже объявлен. Мы должны пожениться, чтобы показать всем, что я выбрал тебя не из любви к французам, а из любви к тебе, француженке. Потому что ты мне нужна.
— Вот и вся любовь! — натянуто засмеялась Элиз.
— Ты что, сомневаешься во мне? — резко спросил Рено. — Хочешь, я докажу тебе?
Элиз не растерялась:
— Чем, силой?
Он помолчал, мышцы его лица напряглись.
— Как ты можешь так думать?!
Внезапно, вспомнив всю историю их отношений, она отвернулась и чуть слышно ответила:
— Я так не думаю.
Он протянул руку и погладил ее по щеке загрубевшими от работы пальцами.
— Это уже что-то. Неужели ты не можешь довериться мне в этом деле со свадьбой?
— Но ты ведь обманом сделал меня своей рабыней!
— В этот раз все будет по-другому.
— Даже если я поверю тебе… Ты сказал мне, что должно произойти, сказал, чего ты хочешь, но ты не спросил меня, чего хочу я!
Он одним пальцем приподнял ее лицо за подбородок, так что ей пришлось посмотреть ему в глаза.
— Чего же ты хочешь, Элиз?
Теплота его прикосновения, его близость заставили ее вздрогнуть. Губы приоткрылись, но она не сказала ни слова.
Ничего от нее не услышав, Рено негромко произнес:
— Это так трудно сказать? Тогда я помогу тебе. Ты презираешь меня самого, не одобряешь мои поступки, но ты неравнодушна ко мне. Если бы не твои гордость и страх…
— Я не боюсь тебя! — закричала она, вырываясь.
— Не меня, а того, что может случиться, если ты пойдешь навстречу своим желаниям, если ты приблизишься ко мне, если ты примешь меня.
— Ты не оставляешь мне выбора, — Элиз собиралась выкрикнуть эти слова, но вместо крика получился шепот.
— Именно так.
— Но это неразумно!
— Большое Солнце думает иначе. Он считает, что это лучше — как для нас обоих, так и для всех начезов.
Элиз удивленно подняла брови:
— Почему он так решил?
— Мой брат думает, что мы подходим друг другу, и я тоже так думаю, — сказал Рено, внимательно глядя в ее зардевшееся лицо.
Так, значит, братья говорили о ней! Элиз многое бы отдала, чтобы услышать этот разговор…
— Я… я не знаю, что и думать.
— Тогда доверься своим чувствам.
— Если я соглашусь, я сделаю тебя несчастным!
— Нет. Я позабочусь о своем счастье, сделав тебя счастливой. Мне сказать, чтобы все входили?
Что бы она ответила, если бы не знала, что это идея его брата, если бы Рено не убеждал ее, что это не свяжет их навек? Элиз не была уверена в своем ответе. Она вспомнила намеки Большого Солнца на то, что она влюблена в Рено. Так ли это? Нет. Элиз не сомневалась, что любовь в ее случае невозможна. Просто она испытывала естественную тягу к мужчине, который освободил ее от страха перед физической любовью. Но так или иначе, тяга эта была очень сильной…
Элиз сама не поняла, согласилась ли она на этот брак. Тем не менее люди, ожидавшие снаружи, начали входить в хижину. Женщины отвели Элиз в сторону, расчесали ей волосы, украсили их бусинами и жемчугом. Они сняли с нее юбку и плащ и вместо них надели другие — из мягкой белой замши, также расшитой голубыми бусинами и жемчугом. Встав перед Элиз на колени, Татуированная Рука надела ей на ноги мягкие белые мокасины, украшенные, как и вся остальная одежда. Это был ее подарок. В левую руку Элиз дали маленькую веточку лавра, а в правую пучок маиса — символы верности и плодовитости.
В другом конце комнаты таким же образом наряжали Рено. На нем теперь были плащ и штаны из тканого лебяжьего пуха, к волосам прикрепили пучок лебяжьих перьев, выкрашенных в красный цвет, и маленькую веточку с дубовыми листьями. Лебяжьи перья означали, что он уже несвободен, дубовая веточка указывала на то, что он будет бесстрашно отправляться в лес на охоту, чтобы обеспечить семью дичью. В руках у него были лук и стрела, которые символизировали клятву защищать и охранять свою жену.
С Элиз и Рено побеседовали старейшины, потом был вручен подарок, который по обычаю принимали родственники невесты. Эту роль пришлось сыграть Маленькой Перепелке и женам Большого Солнца.
Затем наступил момент, когда у Элиз забрали маис, и Рено взял ее за правую руку. Глубоким голосом он спросил:
