Он вызвался за еду и ночлег прибрать дачу, вымыть окна, полы и стены.
Пока сосед разбирал тазы и тряпки, "О" взял за оба загрифка котенка и прошол в сад.
На стволах вишен, поклеваных скворцаме блестела горячая смола. Душна пахло смородиной, ромашкой и
полынью вермута Бьянко.
Замшелая крыша стайки была вся в дырах, и из этих дыр тянулись поверху и исчезали в листве
деревьев
какие-то тонкие, все в скрутках разново цвету провода.
"О" продрался через орешник и смахнул с лица паутину и астатки каковата забора. Вместе с
калиткой.
Чо такое? Красного флага над крышей уже не было, и там торчала только палка. И астатки Серпа с
Мотовилом.
Туто по ушам "О" прашолся тревожный шепот. И вдрук, ломая сухие ветви, тяжолая леснеца – та, что была
приставлена к окну чердака с заду гумна, – с треском рухнула повдоль стены и, подминая лопухи, гулко бздымкнула в землю. Скрутки проводов над крышей задрожали меняя цвет на безцветный.
Царапнув руки всеми пятью ногами, котенок кувыркнулся в крапиву и только хвосты выдавали де он
седит.
Недоумевая, контроллер "О" остолбенел в задумчивости. Осмотрелся, прислушалася. Задумался.
Но ни среди зеленки, ни за чужим забором, ни в чорной амбразуре гумна никого не было видно.
Савсем.
Слышно тожа не было.
Сторожко пятясь Он вертался к крыльцу.
– Этож ребятишки по чужим садам хабар... хабарят, – объяснил сетуевину др. Сахароф, успевшый к тому времени нажарить картофана в собственом соку.
– Вчерась у соседей две нычки обтрясли, сломали хакерски пороль на компе. Такой народетц
пошел...
сплошные Райдеры с Когтями. Я, вапще, всех их в Брацво Стали заканапатеть советую. Да-да...
И как пошели бы, милое дело...вина попили. И строем! «И молодая не унает, какой у парня был
конец...»
И засвистели-б, чисто Гапанини.
Ну, к вечеру, как положено, взгрустнулось, морды-б пачисили.
А еще ночью както просыпаюсь - до ветру сгоношится, и чудится мне, что по двору шныряет кто-то, шмыгает туда-сюда... сюда-туда. Ну, думаю, человек я по жызни одинокий, мало что заскриптован, а заступиться некому... Снесут весь омшанник, все что за полтора года наменял в обмен на рульки
и хвосты вычистят подчистую? Однако пронесло – нечево не нашли.
Шмыгали, шмыгали и нате вам облом. Кадка у меня на задворках стояла – дубовая, вдвоем
опгадешся своротить,
– так ее шагов на двадцать к воротам подкатили. Наверно второе дно искали... Вот и все.
А что был за народешко, что за люди – дело темное. Может Гули, а может и вовсе Тараканы.
В сумерки, когда уборка была закончена и от картофана астались одни слюни, "О" выдвинул качалку
на крыльцо. Тут уж из кожаного футляра был бережно извлечон белый, сверкающий перламутром
боян-аккордеон фирмы "Вольтмайстер"
– подарок самово генерал-прапорщека, который он подогнал ко дню рождения и в ознаменование
победы
при Саде Камней в битве с Древлянами. Положив боян на колени и чуть не захлеснувшысь ремнем
через плечо. Стал бегая палцем по кнопкам выдавлевать из гармошки музыку.
Получилось вотЪ что:
....Пастой паравоз, не стучите калёса,
кандуктар - нажми на тармаза!!!
Я к маменьке роднай, с паследнем приветом,
спешу паказатцо на глоза.
Продолжение паследует...
№0002
Еще в то время, кода контроллер "О" напевал, мыча под нос вотэту самую песенку, пра поесд и маму, несколько раз бросал он короткие, не подконтрольные взгляды в сторону темнова, падазрительного
куста, который рос
во дворе у перекошенова забора. Закончив играть прямо посреди препева,"О" быстро подобрался и, включив первую степень внушения, громко спросил пряма в куст:
– Слушаю вас внемательно! Зачем вы там, и что вам тут здеся от нас надо?
Из куста вышел, как нестранно, рэнджер Бригады Райли. В обыкновенном белом бронекостюме, ессествено - Ренджеров Райли.
Он наклонил голову на искосок, щелкнул шпорами и вежливо изрек:
– Я вам тут не прячусь. Я сам, эта... немного из этих - из артистоф. Я не хотел вам, э-э-э... мешать.
И вот я стоял и слушал. И слушал, кстате тожа - стоя.
– Да, но выж прекрасно могли стоять и с улицы. Оттудова прекрасный вид и слышно не ху..жей!
Вы же для чево-то, без просу перелезли через забор.
– Я-я-я?.. Через забо-о-ор?.. – обиделся ренжер, лицом слившысь со своим белым броником.
