так яростно протрубил отбой, что пахнуло палеными партянками... И, не сказав больше ни слова, под
любопытными
взглядами рассыпавшихся по плетню потсонов оба рассыльных из канцелярии с достоинством
удалились.
– Эт чё за дела такие? – расклеивая пакет и оглядывая разинувших рты ребят, спросил ИзКвакин.
– Бля-я-я... нуёпт... Жили-жили, ни о чем не тужили... Вдруг... труба, гроза! Я, братцы, в натуре, ничего не догоняю!..
Он разорвал пакет, и, не слезая с ограды, стал читать:
– «Атаману шайки гопнеков Мехуилу ИзКвакину...» Это мне, – громко обрадовался ИзКвакин.
– с полным титулом, по всей форме, «...и его, – продолжил он четать, – гнуснопрославленному
помощнику Петру Впятакову, иначе именуемому просто ЗеФигурой...» Это тебе, – с
удовлетворением
объяснил ИзКвакин ЗеФигуре.
– Эко они завернули: «гнуснопрославленный»! Это уж чо-то очень по-благородному, могли бы
дурака назвать
и попроще, «...а также ко всем членам...»?!! обидеть штоле хотели??? «...этой позорной компании
ультиматумум».
Эт што такое за???, я не знаю, – насмешливо объявил Мехуил. – Вероятно, ругательство или что-
нибудь в этом
смысле. Обидеть хатят...
– Это такое международное слово такое. Бить будут, – объяснил стоявший рядом с Фегурой
бритоголовый
и насупленый Олешка Попансон.
– А-а-а..., такбы и песали! – крякнул ИзКвакин. – Читаю дальше. Пункд первый:
«Ввиду того что вы по ночам совершаете налеты на мирных жителей, не щадя домов, на которых
стоит наш
знак – красная петиконечная щестерня, и даже тех, на которых так же стоит шестерня, но уже - с
траурной
черной каймою, вам, трусливым негодяям, мы приказываем...»
– Ты посмотри, как, падонки - ругаются! – смутившись, но пытаясь продлжать лыбеца, ИзКвакин
зачитал
зледущий обзац.
– А какой дальше слог, какие запятые! Да! А пробелы-ы-ы, то - пробелы-ы-ы, сплошняком!
половино слоф запробелено!!! «...приказываем: не позже чем завтра утром Мехуилу ИзКвакину и
гнусноподобной
личности ЗеФигуре явиться на место, которое им гонцами указано будет, имея на руках список всех
членов вашей
позорной шайки. А в случае Вашего отказа, мы оставляем за собой право на полную свободу
действий».
– То есть, в каком смысле свободу? – опять удевился Изквакин, почемута пропуская пунгт о правах.
– Мы их, кажется, пока никуда не запирали.
– Это такое международное слово. БИТЬ будут, – опять объяснил бритоголовый Попансон.
– А-а-а, ну чо за люди! Им бы скрипты на гулагов песать – с досадой успокоился Изквакин.
– Жаль ушел СэрГейка - видно, он давно не апчом не плакал.
– ОН - не заплачет, – сказал, как атрубил бритоголовый, – у его брат – матрос.
– Ну и?
– И! - отец тожа был матрос. Он не заплачет.
– А тебе-то что?
– А то, у меня дядя тоже МАТРОС, ибаста.
– Данепести! Вокак дурак – заладил! Ты - юнга, а не матрос! – псеханул Изквакин. – То отец, то сват, ато и вовсе тетка. А что к чему – неизвестно откудова ноги растут. Отрастил бы ты, Олёша, волосы...
ну как у са-афтара, а то тебе солнце напекло в затылок.
А ты то чё там мычишь, а, ЗеФегура? - перевел стрелки, переабулся в воздухе Олёшо Папанцон.
– Гонцоф надо прям завтре изловить, дать раза сноги пенделя! А Ляму и его братию излупить, –
коротко
и угрюмо обиделся на предъявы из ултиматумума ЗеФигура.
На том Мехуил аткашлелся и закрыл прения.
Отойдя в тень часовни и остановившись вдвоем возле скульптурной групы, в которой статуй
мускулистых
чертей ловко волокли ф топку им. С. Лазо воющих и упирающихся грешков, Изквакин взял
ЗеФигуру в оборот:
– Слух тут это типа такое бля дело, ты ту хату выставил, де живет девчонка с кровососом, у которых
ещё
отца Кузнетцова убили?
– Нубля, - я.
– Так вот... – с досадой сплюнул в газон Изквакин, и колупнул пальцем штукатурку в одной из
статуй.
– Мне, конешно, на Лемуровские гороскопы наплевать, и я ево за этта всегда бить буду... По
паспорту.
– Дануёптымля, ап чом базар, канешна! – согласился ЗеФигура. – А чё ты мне пальцем в чертей
тычешь?
– А то, – скривив зубы, процедил Изквакин, – хоть ты мне и друг, ЗеФегура, однака...
на человека ты маласть не похож, а скорей вот на этова самого толстого и в конец поганого черта.
Всё, пестуй! Базар профельтруй - на предмет дебеторов и повышения процентной стафки.
