Лекции по искусству. Книга 1 - страница 51

Но я отвлеклась. В Голландии художники были цеховиками, которые просто гениально много трудились. Мастера были необыкновенные, большие. Смотреть их работы нескончаемое удовольствие.

Одна их картина «Селедка с пивом» чего стоит!

Селедка с пивом

Еще и гимн есть посвященный селедке. Так и хочется соединиться с этим прекрасным миром. Великий Лотман Юрий Михайлович говорил: «Любая структуральная культура имеет издержки». Русский классицизм, русский классический роман имеет величайшую издержку — антирусский классический роман и имя ему Достоевский. И голландская культура имеет свою издержку — Рембрандт. Я всегда говорила и повторяю — он не был любим при жизни и прочно остается нелюбимым до сих пор. Голландия просто знает ему цену, но сердца голландцев ему не принадлежат. Они принадлежат художникам, воспевающим покой.

Скажите, вот когда написан этот портрет? Вы бы сказали вторая половина 19 века, когда уже потребности в изображении предметов не было. Здесь, в отличии от кукольного мира, где все вымыто, видно, что задача художника была в другом — в изображении личности человека. Это Рембрандт «Портрет неизвестной пожилой женщины». Отсюда другой язык, другая манера живописи. Откуда он взялся? Ниоткуда.

Портрет неизвестной пожилой женщины

Портрет старухи

Я в прошлый раз говорила, что в отношении Рембрандта у меня есть своя идея и я снова ее выскажу, потому что по своему рождению он был сыном мельника, а по внутреннему содержанию — ого-го! Помните сказку о «Гадком утенке»? Вот и здесь была сказка. Подбросили Голландии крапленое яйцо, но это была божественная задумка. Может и не так, но во всяком случае Рембрандт иной — он другой. Вся его жизнь — это не жизнь и не биография. Это какая-то отдельная судьба, которую художник понимал. И не просто отдельная судьба, а отдельная история. Знаете, чем отличается биография жизни от проживания? Биография — это жизнетворение, когда вы это делаете. Или житийная биография, когда происходит восхождение над биографией. Но! Есть биографии и странные. А у него было жизнетворение. Великие люди все очень странные. Меня всегда поражала жизнь Гумилева. Постоянное творение чего-то.

Ахматова как-то сказала о Бродском: «Как мне его жалко! Такой хороший мальчик, такой милый, рыженький, стихи хорошие пишет и какую биографию делают нашему рыжему». Она понимала, что говорит. Биография это жизнетворение. Но есть такие, к которым подмешивается что-то еще — божественное провидение и это не зависит ни от чего. Огромное количество людей прошляпивают свою биографию. Мы ленивые и не любопытные. И тогда возможность биографии обнуляется. Только дата рождения и смерти, как на могильном камне. Лишь отрезок существования.

Вот у него была такая история и по-другому объяснить нельзя. Это обучение в школе Ластмана, необычной и уникальной для Голландии. Они обучались в школах или мастерских художников. Позже, в середине 17 века, во Франции появилась первая мировая Академия, где обучались художники.

Если вы, когда-нибудь в жизни попадете в один из лучших музеев мира — Венский музей, посмотрите картины второй жены Рубенса. Его первая жена умерла так же рано, как и жена Рембрандта и Рубенс женился на ее дальней родственнице, простой девушке Елене Фоурман. Эта картина так и называется «Елена Фоурман в шубке».

Елена Фоурман в шубке

Когда я ее увидала, у меня был культурный шок. Он написал свою любовь. Она обнажена, но одета в шубку из русских мехов. Боже мой, во-первых, вы не представляете себе ее ноги. Размер 45 — не меньше, во-вторых, они все в подагрических косточках, пастозные коленки — описать невозможно. И хотя, она довольно молодая, но тело, как из теста — нет упругости. Но, как она ему нравится! С каким обожанием он пишет свое счастье. Это не имеет никакого отношения к коленкам, он просто ей восхищается. И пишет так, что холст просвечивается не понятно, как. И тени все голубые, перламутровые, розовые и вы видите не только нежность, но и чудо живописи. Так писал только Ренуар. У него не было темных теней. Когда он увидал Веласкиса, то сказал: «Здорово, только темно». Он поставил ему руку и помог увидеть и услышать цвет.