Лейтенант смутился, немного покраснел:
— Начальник штаба корпуса? Еще раз извините, товарищ полковник. Меня почему-то не предупредили, что вы должны подъехать. Да еще этой дорогой.
— Грунтовка, лейтенант, выбрана не случайно, она большей частью проходит лесом, а это защита от авиации. Понял?
— Так точно, товарищ полковник.
— Документы вернешь или решил на память себе оставить?
— Вот, пожалуйста.
— Ничего, лейтенант, скоро пройдет боязнь начальства. Поначалу так почти у всех бывает. У тебя пост оборудован?
— Так точно, немного глубже: блиндаж, траншеи — все как положено.
— Связь со штабом дивизии?
— Есть. Проводной телефон.
— Странно было бы, если бы тебе дали радиостанцию. Ты вот что, как зовут-то?
— Максим. — Лейтенант вновь отчего-то покраснел.
— Ты вот что, Максим, как мы проедем, сообщи в штаб дивизии, чтобы встретили.
— Может, вам сопровождение дать?
— Эх, лейтенант, знал бы, сколько раз я тут бывал. Не хуже комдива знаю расположение частей и коммуникации. Ты понял меня?
— Так точно.
— Сам пост закрыт?
— Так точно, передвижное проволочно-деревянное заграждение.
— Пусть солдаты откроют. И обязательно сообщи в штаб о нашем с офицерами прибытии.
— Есть, товарищ полковник.
Лейтенант отдал команду. По грунтовке за изгиб леса побежали два солдата.
— Удачи тебе, лейтенант, — сказал Грунов, засовывая удостоверение в карман. И приказал водителю, называя гитлеровца именем убитого красноармейца: — По-тихому вперед, Борис.
Вскоре колонна въехала в село Березовое, где располагался штаб дивизии. Командир соединения с бригадным комиссаром и начальником штаба уже ждали начальство.
Как только «эмка» остановилась у крыльца большого дома, бывшего правления колхоза, комдив двинулся к машинам. Козырнул начальнику штаба корпуса:
— Товарищ полковник, в подчиненном мне соединении…
Грунов отмахнулся:
— Знаю, что происшествий у тебя не было, Семен Аркадьевич. Как сам-то?
— Да нормально, пока держимся.
Начальник штаба корпуса пожал руку полковнику Литовцеву.
Бригадный комиссар, начальник политотдела соединения, не поприветствовав Грунова, цинично проговорил:
— Ну почему, Семен Аркадьевич, пока держимся? Полки, отдельные батальоны, дивизионы, роты основательно закрепились на новых рубежах. Немцам придется очень постараться, чтобы прорвать оборону.
Комдив взглянул на начальника политотдела:
— Не сомневайся, Богдан Владимирович, постараются и так, что… но это уже лишнее.
Грунов кивнул:
— Вот именно.
Он кивнул бригадному комиссару Будко:
— Вы, Богдан Владимирович, занимайтесь своими делами. Начальнику штаба — подготовить всю секретную документацию. Я посмотрю ее позже.
НШ дивизии полковник Чеканов и начальник ПО бригадный комиссар Будко удалились в штаб.
На дворе остались Грунов и Литовцев, чуть позади, у «эмки», Дургин и Сазонов.
Грунов достал пачку «Казбека», протянул комдиву:
— Угощайся.
Старшие офицеры закурили.
Осмотревшись, Грунов взглянул на комдива:
— Значит, говоришь, пока держитесь?
— Так точно.
— И что означает «пока»? По-моему, комиссар более оптимистично смотрит на обстановку.
— На то он и политработник, а обстановка в зоне ответственности дивизии, о чем я уже дважды докладывал в штаб корпуса, становится все напряженнее, Дмитрий Алексеевич.
— В чем это выражается? Ты извини, последнее время делами с передовой занимался ПНШ, а мне была поставлена задача из штаба армии, потому я не в курсе.
— Может, пройдемся, Дмитрии Алексеевич? Или поднимемся в мой кабинет?
— Нет, в кабинет если пойдем, то позже, дела, и насиделся я в машине. Если ты устал, то другое дело.
— Да уж ночь пришлось провести бессонную.
— Что произошло?
— Немцы пытались провести разведку боем. Механизированная рота на «Ханомагах.251», усиленная танковым взводом, пыталась прорваться в районе 210-го стрелкового полка. Отбились благодаря своевременному введению в бой гаубичного дивизиона и отдельной пулеметной роты. Четыре бронетранспортера уничтожены, один танк поврежден, пехоты положили десятка два. Кутерьма продолжалась с трех до пяти часов. У нас тоже есть потери и в личном составе, и в технике. Немецкие танки уничтожили один артиллерийский расчет, повредили орудие, две машины, хорошо без боеприпасов. Три бойца погибли, восемь ранены, из них двое тяжелых. Раненых отправили в медсанбат.
