Полог откинулся, и над Элизабет нависло симпатичное лицо адмирала. Девочка инстинктивно сжалась под одеялом в комок. Посмеет ли она потянуться за халатом? Казалось, что до кресла очень далеко.
— Как ваше самочувствие нынче, миледи? — осведомился Томас. — Вам не кажется, что пора вставать? Уже почти пять часов.
Элизабет уже собиралась ответить, когда он внезапно сорвал с нее одеяло и, пригнувшись, шлепнул ее по ягодицам. Ее тело предательски среагировало, и от внимания как ее мучителя, так и гувернантки не ускользнули пробежавшая по нему дрожь и невольный прерывистый вздох.
Кэт быстро шагнула вперед:
— Ваш халат, миледи. — Схватив халат, она подала его Элизабет. — А теперь, милорд, будьте любезны нас покинуть, оставив миледи Элизабет одну.
Адмирал хотел было возразить, но, судя по всему, передумал. Молча поклонившись, он вышел.
— Сегодня вечером запрем дверь! — твердо заявила Кэт.
И это была не шутка.
В замке заскрежетал ключ.
— Что такое… — ошеломленно начала Кэт.
Дверь распахнулась, и на пороге снова появился адмирал. На этот раз Элизабет сидела на кровати, натягивая чулки, и его взгляду открылись ее стройные бедра. Она быстро опустила подол сорочки.
— Милорд! — вскричала Кэт, полная решимости раз и навсегда положить конец утренним визитам. — Дверь была заперта!
— Да, была, — весело отозвался тот. — Но, видите ли, миссис Эстли, я велел изготовить ключи от всех комнат в доме для себя лично, и, поскольку я здесь хозяин, никто не вправе запретить мне войти. Вы не согласны?
— Мы ничего вам не запрещаем, сэр, просто еще раз настаиваем не приходить, пока миледи Элизабет не оденется. Вряд ли мы просим о многом.
— Успокойтесь, миссис Эстли. Я просто пришел, как обычно, пожелать моей падчерице доброго утра. У меня в мыслях нет ничего дурного. И Элизабет это знает — не так ли, миледи?
Элизабет молилась, чтобы он ничего не увидел сквозь плотную льняную сорочку, которую она сочла более безопасной.
— Да, милорд, — рассеянно ответила она. — Но я предпочла бы, чтобы вы приходили позже.
— В самом деле? — шутливо спросил он, и в глазах его мелькнул коварный огонек. — Разумеется, я поступлю так, как предпочтет ваша светлость.
Элизабет почувствовала, как жар приливает к лицу. Это не было невинной игрой. Она поняла, что адмирал знает о ее чувствах к нему и желает этим воспользоваться в полной мере. «Но почему? — подумала она. — Разве он не любит королеву?»
Или он все это время любил ее, Элизабет? Ее сердце затрепетало.
Днем Элизабет получила от адмирала записку. Письмо было коротким, но от него ее бросило в дрожь.
«Если утром, когда я Вас навещу, Вы еще будете в постели, я перегну Вас через стул и задам заслуженную порку! — написал адмирал, добавив ниже: — Конечно, это всего лишь шутка, но отец должен время от времени напоминать дочери о ее долге».
Кэт тоже получила записку.
— Ну и наглец! — воскликнула она.
— Что он пишет? — спросила Элизабет, и сердце ее продолжало неистово биться.
— Он спрашивает — и как ему только не стыдно? — не выросла ли моя большая задница, как он ее называет!
— Как грубо! — вскричала Элизабет. — Зачем писать столь странные вещи?
— Я знаю зачем, — сказала Кэт. — Несколько дней назад я говорила королеве, что мне следует ограничить себя в еде, поскольку я прибавила в весе, а он услышал и заметил, что ему нравятся женщины с большим задом. Ее светлость лишь рассмеялась, но я его отчитала, сказав, что при дамах такого не говорят. Так что это, — она взмахнула запиской, — его месть. Вот ведь мошенник!
Элизабет скомкала свою записку и зажала ее во вспотевшей ладони.
— Вы тоже получили письмо? — спросила Кэт.
— Нет, — солгала девочка, не зная, как та отнесется к правде, и не желая рисковать, ибо Кэт могла показать записку королеве.
Именно в доме Сеймуров — лондонском жилище адмирала, куда они переехали на время генеральной уборки во дворце в Челси, — Кэт по-настоящему начало беспокоить его поведение.
К ее немалому облегчению, утренние визиты прекратились.
— Слава богу, адмирал образумился, — сказала она Элизабет.
Та промолчала.
Но однажды утром Томас ворвался в спальню Элизабет в одном халате, из-под которого виднелись голые ноги в домашних туфлях. Элизабет, уже проснувшаяся и одетая, удивленно оторвалась от книги и тут же покраснела, обнаружив, что его халат завязан слишком свободно и слегка приоткрыт. Девочка поспешно потупилась.
