Белугин явился с Агапеевой. Куда же от нее денешься! Но еще до их приезда Лариса провела один неприятный, а главное, очень странный разговор с Лионом Ивановичем. Вернее, с его квартирой. После последнего свидания со стариком прошел целый месяц — да нет, полтора уже. За делами и тревогами, дни летят быстро, а сынок, так и не явился с личной просьбой. Лариса решила махнуть рукой на дурацкую свою гордость. Мать, я, в конце концов, или не мать?! Два года в казарме слишком тяжкое наказание за глупую мальчишескую гордыню.
Трубку сняла какая–то дева с расслабленным, замедленным голосом. — Где Егор?
Голос туповато задумался.
— Ладно, где Лион Иванович?
Оказывается, была скорая, старику сделали укол, он сейчас спит.
— Ладно, будить не надо. Кстати, а вы кто такая?
На том конце провода мялись. Какая отвратительно размазанная блядская интонация!
— Ладно, и так все понятно.
Лариса бросила трубку и хмыкнула. Вот, старый чертяка, он все тот же. Лариса вспомнила, как он рассказывал историю про своего друга старика–любовника, знаменитого сценариста, который уже лежа в предсмертной позе, просил навещавших его поэтесс сесть на краешек кровати и норовил уже вполне кащеевой рукой, цапнуть за колено. Так вот я, говорил Лион Иванович, и в таком состоянии не ограничусь коленом, учтите. Доигрался.
Лариса решила, что сразу после передачи сгоняет к старику. Обязательно!
Солдатские матери стали собираться к концу рабочего дня, они бродили по «направлениям», их знакомили с работой ЦБПЗ, они высказывали свои чудовищные по своей нелепости пожелания в рассуждении улучшения этой работы. Ощущение ненужного, нелепого, но неотвратимого праздника охватило здание. Лидеры движения клубились в предбаннике и кабинете Михаила Михайловича. Старик — Лариса несколько раз заглядывала к нему — был и польщен таким женским напором и подавлен. Было видно, что ему нравиться его новая либеральная роль, но бросалось в глаза, что он смущен масштабом и интенсивностью события.
Камеры с двух телеканалов, деловитые пареньки в джинсах, провода по полу, жаркие осветительные устройства.
Увидев телевизионщиков, Лариса усмехнулась, и едва удержалась от совета обратить сегодня внимание на одну аналитическую вечернюю программу. Вот там будет картинка так картинка.
С решительными деловитыми мамами она была холодно приветлива, Михаил Михайлович и за это был ей благодарен. Эта конференция сама по себе была почти политическим скандалом, он знал, что ее очень по–разному оценивают в верхах, так зачем ему всякие местные водовороты. Увидев Белугина в форме, бывший морпех схватился за сердце. Понял, что Лариса лишь притворялась лояльной. Потребовал заместительницу к себе. Бледная Саша сообщила об этом. Лариса улыбнулась ей.
— Конечно. Но учтите Саша, сколько бы у вас там не собралось теток, моим гостям тоже нужен кофе.
Михаил Михайлович встретил ее в предбаннике и повлек за локоть куда–то в сторону, и там зашипел своими огромными губами, что «никаких военных», что генерал не будет выступать.
— Будет. — Улыбнулась Лариса, любуясь тем, как отваливается челюсть у начальника. — Но не здесь.
— Что значит…
— Я имею в виду, что у вас он выступать не будет. Это частный визит. Если, пардон, не хотите, я тоже могу не участвовать.
Шеф охотно бы принял этот самоотвод, но он помнил, что сам приказывал — быть готовой. Надо быть последовательным. И потом, она подумает, что он ее боится.
— Нет. Вы должны выступать обязательно. Вы мой зам.
— Хорошо.
Агапеева уже разбавляла кофе коньяком. Белугин пил чай.
— Лара, так, где же твой Егорка? Призыв заканчивается.
— Да, Гапа, да, только разгребусь тут с делами. Меня, признаться, сейчас больше старый волнует, чем малый.
И она рассказала историю про дядю Ли. Агапеева очень смеялась. Белугин смотрел в уже потемневшее окно. От горячего дыхания на стекле появлялись кратковременные белесые следы.
Отсмеявшись, Гапа еще раз напомнила, что если мальчик не хочет в армию, то пусть уж проявит чуть рвения. Времена переменчивые, кто знает, где мы будем через полгода.
— Спасибо Гапочка.
— Пора. — Сказал Белугин.
Лариса набрала полученный от Плоскины номер и передала трубку генералу.