— Пётр, пора! — вполголоса сказала Соня.
Тётя Эльза и дядя Георгий что-то бурно обсуждали. Очевидно, Соня хотела намекнуть, что пора оставить взрослых в покое. Тётя Эльза за что-то выговаривала супругу. «Зайченко» — услышал Пётр знакомую фамилию и прислушался.
— Не нужно, Георгий, быть святым для всякого ничтожества! — тётя Эльза нервничала. — Вот результат уже сказывается — ты сегодня убьёшь полдня на то, чтобы переделывать его работу. Он провёл в тюрьме четыре года за то, что подставил людей, с которыми работал, и из-за него закрыли то предприятие. Вот увидишь, то, что ты его пожалел и взял в своё дело, добром не кончится. Что значит «у него безвыходное положение»? Если бы это был человек с улицы, я бы тебя поняла. Но разве ты забыл, каким дерьмом он был ещё в школе? Вспомни, как он третировал и изводил тебя, пока ты однажды не дал ему отпор, и как он отравлял жизнь мне, превращая меня в посмешище всей школы? Он затевал скандалы с каждым школьником, который ко мне подходил. А теперь он ведёт себя с твоими сотрудниками точно так же. Твоя секретарша уже жаловалась мне, когда я заезжала к тебе в офис на той неделе…
Соня потянула Петра за рукав. Он помотал головой, отгоняя от себя только что услышанное. Очевидно, подсознательное чувство соперничества с Русланом Зайченко не оставило дядю Жоржа, и тот не мог не продемонстрировать благородство по отношению к Руслану, жизнь которого, по всей вероятности, сложилась незавидно…
Пётр нашёл в прихожей свой рюкзачок и вместе с Соней пошёл к калитке.
— Пока! — услышал он вдогонку и обернулся, чтобы помахать дяде и тёте. Он ещё не привык к тому, что тётя и дядя стали к нему и его приятелям куда более внимательными.
И тут страшный грохот перед домом заставил забыть его о метаморфозах, происшедших в семье родственников. Протаранив несколько мусорных баков, на травяной газон перед домом въехала машина изобретателя Юлиана Ситникова, — уместнее было бы назвать её машиной времени. Правда, она несколько отличалась от того автомобиля, в котором Пётр путешествовал в прошлое. Энергетическая установка, занимающая заднюю часть автомобиля, приобрела более компактный и модернизированный вид. Сверху на ней возвышался небольшой блестящий колпак цилиндрической формы, на котором выделялась надпись, которая могла шокировать тётю Эльзу: «Термоядерный синтез». Боязливо покосившись на окна, Пётр на всякий случай поднёс к губам Волшебный Свисток и высвистел заклинание Повтора. Теперь он мог смело наблюдать за происходящим, будучи уверенным, что тётя и дядя, если их угораздит выглянуть в окно, увидят то же, что было видно из него и минуту назад, — пустынную лужайку с зелёной травой и несколькими кустарниками посередине, а за ней — не менее безлюдный съезд на улицу.
Появление автомобиля сопровождалось не только невероятным шумом, но и яркой световой вспышкой, которая свидетельствовала о том, что машина только что вернулась из путешествия во времени. Пётр остолбенело смотрел на дымящуюся крышку машины, когда дверца её откинулась и Ситников с обычной своей суетливостью выпрыгнул на асфальт.
На нём был фантастической расцветки балахон и ещё более фантастические шлёпанцы. Глаза его были не видны из-за стёкол зеркальных очков, закрывающих пол-лица, однако он направился прямо к тому месту, где застыли в изумлении Соня и Пётр.
— Пётр, ты должен вернуться со мной! — возбуждённо воскликнул Ситников, схватив парнишку за плечи.
Пётр изумлённо отшатнулся:
— Куда вернуться?
— Назад, в будущее!
Пока Ларин Пётр осмысливал сказанное Ситниковым, великий изобретатель метнулся к мусорному контейнеру Спаса-кукоцких, который каждое утро выгребал небольшой грузовичок. Оттуда он смог выгрести несколько баночек из-под пива и газированных напитков, вакуумных упаковок, рыбных и мясных костей. Весь этот «пищевой набор» он, недолго думая, стал загружать в свой колпак с надписью «Термоядерный синтез».
— Ситников, что вы делаете? — недоумевал Пётр.
— Мне нужно горючее! — не вдаваясь в подробности, ответил инженер-химик. — Это двигатель, работающий на термоядерном синтезе.
