«Неизвестно, что ещё там у них было, пока Эльзина мамаша ушла утром на работу, а Эльзе не велела идти в школу, пока за Спасакукоцким не придут родители, на случай, если бедному мальчику станет плохо», — думал Пётр.
— Смотри, кто-то идёт! — вдруг испуганно воскликнула Эльза.
К аварийному подъезду приближались четыре тени. В темноте мигали огоньки сигарет. Не самая пристойная лексика и заметный запах перегара свидетельствовали о том, что Руслан Зайченко и его компания уже начали отмечать школьный праздник по-своему.
Музыкант поднялся. Эльза стремительно стала прикалывать к бретелькам пелерину.
— Музыкант наш сидит. А чего-это ты тут? Ну-ка, дай балалайку! Что, нету? А где твоя балалайка? А что это в углу? — по красному даже в темноте лицу Руслана и его тяжёлому, несвежему дыханию видно было, что выпускник уже, что называется, «пошёл вразнос».
— Руслан, посмотри, тут эта шмакодявка! — один из приятелей Руслана увидел Петра.
Однако всё внимание Зайченко было приковано к Эльзе. Пётр догадался, заметив растерянность музыканта, что подобные сцены, когда Зайченко набрасывался на мальчишек, осмеливавшихся заигрывать с Эльзой, были вполне в духе школьных традиций. И, похоже, подобная зависимость не всегда была так уж неприятна Эльзе, ей щекотали нервы такие бурные объяснения, дающие ей возможность выступать миротворцем и демонстрировать свою власть над звероватым Зайченко. Девушке льстило быть любимицей человека, который терроризировал всю школу. Однако она и сама чувствовала себя не очень-то уютно во время приступов ярости Руслана. Например, сейчас Эльза испугалась, вся её напряжённая поза свидетельствовала о том, что девушке уже не до шуток. Возможно, потому, что Руслан был пьян.
…Похоже, что Зайченко действительно не контролировал себя. Он не рассчитал силу удара, замахнувшись на мальчишку-гитариста, и тот, ойкнув, упал назад, громко (Петру показался очень страшным этот звук) ударившись головой о кирпичную стену. Он безжизненным мешком сполз по стене вниз и остался лежать на верхней ступеньке. Руслана это протрезвило мгновенно. Секунду он стоял безмолвный как столб. Затем дёрнулся к Эльзе, схватил её за руку и собрался быстро сбежать вместе со своей компанией, но тут его взгляд упал на Петра.
Отскочив в сторону, Пётр выхватил из кармана Волшебный Свисток. Особенно долгой и сложной трели у него не получилось, он продудел нечто краткое и очень понятное, что на языке всех мальчишек мира переводится как «Полундра! Наших бьют!». Зайченко подскочил к нему и изо всей силы толкнул его так, что Пётр кубарем покатился по влажной земле, чувствуя, как мелкие стёклышки и камешки впиваются в ладони. Он не успел вскочить, как его ещё раз пнула босоножка Зайченко, он услышал пронзительный крик Эльзы: «Руслан, не трогай его!» — но уже в следующую секунду рядом с ним на земле оказался сам Зайченко. Отчаянные трели Свистка застали Илью Сафронова на крыльце, где он, прячась за колонной от взглядов учителей, курил с мальчишками из школьного духового оркестра.
Двое парней в форменных костюмчиках духового оркестра машинально бросились за Сафроновым, когда тот понял, что слышит вопль о помощи. Илья на ходу сбил наземь Зайченко и повернулся к остальным:
— Блин, мужики, что тут вообще происходит! Какого чёрта…
Взгляд его упал на приятеля, который начал приходить в себя и теперь, постанывая, пытался сесть на ступеньку. Рубашка второго музыканта была залита кровью. Рядом на корточках сидела Эльза, сотрясаясь от рыданий.
Приятели Зайченко, видя, что дело приняло нешуточный оборот и драка переросла в настоящее ЧП, сами растерялись. Сафронов, не обращая на них внимания, присел на ступеньку рядом с приятелем, подсунув руку под его спину. Зайченко тем временем подхватился с земли и, увидев вокруг себя толпу мальчишек, рванул к себе Эльзу, прошипев ей в ухо: «Линяем!»
— Не трогай меня! — нервно закричала Эльза, но Руслан, не слушая её и не выпуская её локтя, бросился бежать школьными огородами к задней калитке школьного сада, которая отделяла его от городского парка.
Капитанова плакала и вырывалась, но разжать железные пальцы Зайченко ей было не под силу. Её светлые босоножки увязли в земле и, споткнувшись о какую-то торчащую ветку кустарника, она упала. Громко затрещала порванная пелерина. Эльза зарыдала ещё громче, но Руслан рывком тащил её дальше.
