Забыть? Забыть о том, что этот мясник сделал с Белиндой и с ней, с Лейси? Она перевела дыхание.
— Как мама?
— Что? А, мама... Сегодня она провела день спокойно. Ее сиделка сказала мне за обедом, что она хорошо ела и смотрела телевизор — кажется, сериал под названием «Разумная цена», и вроде бы все понимала.
— Я не такая, как мама.
— Да, конечно, не такая. Но должно же это когда-то кончиться, Лейси.
— Почему?
— Пусть этого сумасшедшего ловит полиция.
— Я и есть полиция. Причем самая авторитетная и компетентная, какая только есть в этой стране.
Отец долго молчал, затем тихо сказал:
— Именно так все начиналось у твоей матери.
— Мне пора идти, пап. Я думала, ты обрадуешься, когда узнаешь, что я лично буду принимать участие в розыске этого чудовища.
Отец ничего не ответил.
В это время в трубке послышался другой голос, больше похожий на шепот. От неожиданности у Лейси замерло сердце.
— Это ты, Лейси?
— Привет, мама. У тебя бодрый голос. Как ты себя чувствуешь?
— Я хочу есть, но сиделка отказывается принести мне что-нибудь с кухни. Мне бы хотелось хрустящего шоколадного печенья. Я помню, что, когда ты была маленькая, ты любила шоколадное печенье.
— Я тоже это помню, мама.
— Не надо пытаться поймать человека, который убил Белинду. Он слишком опасен. Он ненормальный, он убьет тебя, а я этого не перенесу. Он...
Линия отключилась, и в трубке послышался длинный сигнал. Однако, едва Лейси положила трубку на аппарат, как тут же раздался звонок.
— Извини, Лейси, я так разволновалась, что случайно нажала на рычаг. Послушай, мне страшно. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
— Я понимаю. Но я должна попытаться найти его. Я должна это сделать.
Лейси услышала, как мать вздохнула.
— Я понимаю. Будь осторожна.
— Конечно.
Несколько секунд Лейси задумчиво смотрела на трубку, затем аккуратно положила ее. Она взглянула на замечательные картины, развешанные на белой стене. Это были пейзажи: холмы с пасущимися на склонах коровами, мальчик, несущий на плечах коромысло с двумя ведрами. Лейси закрыла лицо ладонями и заплакала. Она вспомнила, каким каменно-неподвижным было лицо ее отца семь лет назад, во время похорон Белинды, и как, когда похороны закончились, он наклонился к ней, бледной, измученной, но еще не истерзанной страхом, и тихонько шепнул на ухо:
— Все кончилось, поблагодари Всевышнего. Ты переживешь это, Лейси. Ведь она была тебе только наполовину сестрой, постарайся помнить об этом.
Ей в тот момент показалось, что отец куда более ненормален, чем мать. Что значит «наполовину сестра»? Неужели это могло иметь какое-то значение? Через три дня после похорон горе и ужас, которые она испытывала, вылились в первый ночной кошмар, и в скором времени он стал мучить ее постоянно.
Когда неожиданно зазвонил дверной звонок, Лейси едва не вскрикнула от неожиданности и, хотя ничего необычного в этом не было, пыталась лихорадочно вспомнить, где ее оружие. Быстро оглядев комнату, она нашарила глазами косметичку — помимо пистолета «СИГ», в кобуре под мышкой она всегда носила в этой косметичке свой облегченный «кольт».
Схватив сумочку, она подошла к входной двери и встала сбоку от нее. Звонок прозвенел снова.
— Шерлок, вы дома? Давайте открывайте, я же вижу, у вас горит свет. Слышите, откройте свою чертову дверь! — послышался знакомый голос.
Облегченно вздохнув, Лейси сбросила две цепочки, отодвинула засов и повернула в замке ключ.
На Сэвиче была рубашка с коротким рукавом, джинсы и кроссовки. Свой свитер бледно-голубого цвета он накинул на плечи, а рукава завязал на шее. В модных журналах ей приходилось видеть манекенщиков с завязанными под горлом рукавами свитеров, и ей это всегда казалось смешным и глупым. Однако на Сэвиче это почему-то выглядело вполне нормально.
Хмуро глядя на нее, начальник подразделения шагнул через порог и сдвинул брови.
— Я вижу, у вас тут целая коллекция запорных устройств, — заметил он. — Тем не менее сильный мужчина может открыть вашу дверь одним пинком.
Лейси и сама уже об этом думала. Опустив руку с оружием вниз, она промолчала, но про себя решила, что обязательно укрепит дверную коробку. Однако уже в следующую секунду поняла, что это глупо.
