– Куда? – повернувшись к хозяину, спросил водитель.
– Давай на дачу к Зубову.
– Хорошо, – кивнул водитель, запуская двигатель.
Автомобиль быстро помчался по заснеженным улицам Москвы. Охранник пристально следил за стрелкой спидометра, будто это была стрелка часов, а он опаздывал на свидание к любимой девушке.
– Не гони так, – сказал Санчуковский водителю, – вроде немного подморозило.
– Да нет, нормально, – ухмыльнулся водитель, лихо поворачивая на перекрестке.
Матвей Санчуковский сидел на заднем сиденье, прикрыв глаза. В окно он не смотрел, его мысли были заняты предстоящей встречей.
«Интересно, чего это Зубов позвал меня в такую рань к себе на дачу? Наверное, действительно произошло что-то очень важное или должно произойти. А может быть, опять начнет ругаться? Хотя, что гадать? Минут через пятьдесят я увижу Федора и узнаю, зачем он меня вызывал и какой-такой серьезный разговор может быть в десять утра на даче».
– Мне кажется, эта черная «волга» едет за нами от самой Москвы, – сказал водитель, обращаясь к охраннику.
Охранник резко обернулся.
– Да нет, тебе кажется.
– Что кажется? Я заметил: как проехали пост ГАИ, так она все время у нас на хвосте.
– А, брось, – сказал охранник, но на всякий случай сунул руку за отворот куртки.
Матвей Санчуковский тоже обернулся, но никакой черной «волги» не увидел. За ними ехала, серая «тойота».
– , – Где «волга»? – спросил он у водителя.
– Только что исчезла, наверное, мне показалось.
– Сколько там времени? – спросил Санчуковский, ленясь взглянуть на свои золотые часы.
– Девять сорок пять, – ответил охранник.
«Ну вот, минут через десять будем на месте», – подумал Санчуковский, глядя на окрестные пейзажи.
В девять сорок пять на трассу выехал КАМАЗ с красной полосой, груженный бетонными плитами. В кабине сидел молодой, лет двадцати шести, водитель с раскосыми глазами. Он был в кожаной куртке и лисьей зимней шапке. Белый снег, сверкающий на солнце, его слепил, и поэтому он надел темные очки. Его лицо сразу же приобрело немного хищное выражение. Рядом с ним, на соседнем сиденье, лежал телефон сотовой связи.
Послышался сигнал. Водитель КАМАЗа приложил трубку к уху.
– Да-да, я все понял.
Улыбка, появившаяся на тонких губах водителя, сделала его лицо еще более хищным и злым. Он убрал телефон, повел плечами, поудобнее устраиваясь на сиденье, и вдавил педаль газа. КАМАЗ взревел и помчался быстрее.
Ровно в десять пятьдесят водитель КАМАЗа увидел черный «мерседес», идущий навстречу со скоростью километров девяносто.
Парень снял солнцезащитные очки, покрепче вцепился руками в баранку и, прижавшись широкими плечами к спинке сиденья, тонко и пронзительно, словно птица, присвистнул.
Когда до черного «мерседеса» оставалось метров десять, парень с раскосыми глазами резко вывернул баранку вправо, и тяжелый КАМАЗ на скорости восемьдесят километров буквально в лепешку смял черный «мерседес» шестисотой модели и столкнул его в кювет.
КАМАЗ тоже свалился в кювет, но водитель успел открыть дверь и выпрыгнуть в снег…
А еще через две минуты на шоссе неподалеку от места аварии остановилась черная «волга». Задняя дверца открылась, водитель КАМАЗа, поскальзываясь, поднялся по откосу, выбежал на трассу и быстро юркнул в машину. Взревел мотор, черная «волга» унеслась прочь.
На месте аварии громыхнул взрыв, и «мерседес», в котором находилось три трупа, вспыхнул.
– Телефон, – сказал мужчина, сидящий рядом с водителем, обращаясь к парню на заднем сиденье.
Тот передал ему телефон.
– Чего ты так дрожишь? – хмыкнул мужчина, набрал номер и коротко доложил:
– Все сделано. На трассе полный порядок.
Он убрал телефон и принялся напевать:
– Если б знали вы, как мне дороги подмосковные вечера…
* * *
Минут через десять в квартире Зубова раздался телефонный звонок. Федор Иванович недовольно взял трубку и поднес к уху.
– Ты что, еще спишь? – раздался спокойный голос Хромова.
– Да нет, уже давно не сплю.
– Так вот, я тебе могу сказать – спи спокойно, дорогой товарищ.
– А в чем дело?
– Как, разве ты еще не знаешь?
– Нет, ничего не знаю, – испуганно пробормотал Зубов.
– Тогда через полчаса узнаешь. А пока можешь спать спокойно, – уже вполне шутливым и дружелюбным тоном сказал Хромов и рассмеялся.
