Свежее воспоминание вновь наполнило Куэнкэй-Ну чувством торжества и превосходства.
С Мэлукай-Са он обошелся ловко.
Он сумел безнаказанно обмануть его дважды, чем не повод для гордости? Первый раз, когда обвинил в промедлении и потере пищи, а второй раз…
Одна из основных обязанностей наставников племени – обучать молодняк правилам жизни, полноценные воины не имеют права терять невосполнимое время жизни на такие мелочи, они должны искать пищу, ведь сезон охоты не вечен. Но кто-то же должен воспитывать из незрелой поросли полноценных воинов, поэтому маэссэ выбирается из ветеранов, чей статус ввиду старости падает до тру, нередко наставником становится бывший старейшина, а то и старый вождь. Сами же взрослые не в состоянии обучаться ничему новому, способность к обучению у куарай, к усвоению новых знаний длится лишь до окончания первого года жизни, затем идет лишь набор и использование жизненного опыта. А молодость Мэлукай-Са осталась позади многих сезонов охоты, он давно привык к истинному разговору мысленного общения и уже плохо помнил марак, язык жестов, который невольно перенимался в пору юности у своего маэссэ, ведь тому позволялось общаться истинным разговором только с молодняком, а с остальными, полноценным воинами – только языком жестов. Мэлукай-Са еще предстояло вспомнить этот язык, когда его ванару начнет увядать, но сейчас…
Как только Куэнкэй-Ну привел старшего воина к гнезду чужаков, тот сразу хотел отослать его в племя с вестью. Молодой охотник вовремя сообразил, чем это ему грозит. Он не был готов к прощению и слиянию с вождем, ведь все мятежные сомысли станут достоянием мудрейшего, и тогда он в наказание до конца жизни останется тру.
Пришлось для разговора отбежать поглубже в лес, и Мэлукай-Са с пониманием отнесся к его предосторожности: их никто не должен видеть, а язык жестов требует подвижности и выдает говорящего.
Куэнкэй-Ну быстро затанцевал – быстрее, чем нужно, но недалекий Мэлукай-Са не заметил уловки, посчитав, что торопливый танец первогодка – лишь от волнения. Все умственные усилия старшего охотника сосредоточились на попытке понять смысл танца безголосого, чье легкое поджарое тело вихрем вертелось у него перед глазами. Получалось у старшего плохо, а Куэнкэй-Ну не собирался облегчать ему задачу. В конце концов после нескольких повторений до Мэлукай-Са дошло – Куэнкэй-Ну объяснил, что у полноценного охотника рассказ получится лучше, чем у безголосого. И Мэлукай-Са, с досадой признав правоту низшего на собственном примере, отправился в гнездо сам, чтобы передать сведения вождю лично, а по пути забрал с собой самку, дожидавшуюся его возвращения в безопасном месте, для охоты она только помеха. Самки понадобятся после…
Встреча с чужаками действительно меняла ум, пришел к выводу Куэнкэй-Ну после ухода старшего. Устоявшиеся знания о мефа, привитые ему маэссэ, оказались неполными, и нуждались в переоценке. А Мэлукай-Са видел чужаков впервые, и был не способен воспользоваться плодами измененного мышления – для этого он был уже слишком взрослым.
Теперь Куэнкэй-Ну сидел в развилке семенного дерева, и без помех наблюдал, наслаждаясь самим процессом постижения истины.
За то время, пока старший охотник нес весть, в гнездовье чужаков произошло много важного. В предназначении больших и грозных на вид не-зверей, широким неподвижным кольцом окруживших гнездо чужаков, молодой охотник уже успел разобраться, его осторожные касания разума чужаков, легкие скользящие уколы, коготь – кулак, начали приносить плоды:
– Нук, проверь третьего робота, что-то у него прицел барахлит…
– Ладно, запущу самодиагностику…
– Сам проверь – ручками, ручками, не полагайся на дистанционку, вечно тебя тянет бездельничать…
– Боишься нападения? У страха глаза велики, Мэл. Все звери разбежались при нашей посадке.
– Гун что-то чувствует… не все здесь в лесу безопасно… даром что ли мы наняли парочку менталов… братья не зря свой хлеб едят… Да и Гэн только что сообщил, что ему тревожно, и не мешало бы нам поберечься… так что лучше проверь охранный периметр лично, путь все железяки будут на стреме… ты у нас главный техник, или репей на собачьем хвосте? Займись своей работой, а то вернемся домой и уволю тебя к чертовой матери…
